Вся редакция помешалась здесь, на Задней улице, на самой окраине.
— Всем привет, — сказал Олег, переступая порог. — Какова погода, а? Неужели весна?
Сегодня прекратились дожди, заливавшие Питер с середины апреля, и вроде бы даже проглянуло солнце.
— Не весна, а обман, — мрачно буркнул Игнат Архипов, редакционный фотограф, заодно и художник на все руки.
Длинный, мрачный и черноволосый, он напоминал унылого, побитого жизнью ворона.
— Давай, заходи, чай будем пить! — замахал руками кругленький и жизнерадостный Севка, на самом деле Всеволод Багров, знающий Петроград досконально, от аристократических салонов до трущобных притонов, умеющий проникать в любые щели, добывать сведения оттуда, откуда их невозможно добыть в принципе.
Репортер на все руки, фельетонист и секретарь редакции.
— Будем, — отозвался Олег, исполнявший в «Новой России» роль главного редактора, а еще отдувавшийся за обозревателя по всем направлениям, от политики до культуры и спорта.
Каждый из них пахал за троих, был многолик, точно индийский бог Шива, жаль только, что жалование им платили, ну когда платили, а случалось это далеко не каждый месяц, по одному на журналистское рыло.
Денег в партии хронически не хватало, и лучшего помещения для газеты питерское отделение ПНР позволить себе не могло. За кипятком приходилось бегать на первый этаж, к коменданту, а чайником они пользовались таким, что им побрезговал бы разборчивый старьевщик.
— Раз будем, тогда раздевайся, — велел Игнат, выкладывая на четвертый, «обеденный» стол батон ситного хлеба.
Чай, сахар, печеночная колбаса, в денежные дни масло — вот и вся роскошь.
Пока Олег снимал плащ и шляпу, Севка крутил ручку радиоприемника, капризного монстра марки «Москва». Тот легко и самопроизвольно сбивался с настройки, соглашался работать далеко не каждый день, когда был не в настроении, то издавал лишь шипение и свист.
Но сегодня поймать нужную волну удалось на удивление быстро, и помещение редакции заполнили сигналы точного времени.
— Бип… Бип… Бип… в Петрограде девять часов! — объявил диктор.
Регулярное вещание на столицу началось в марте этого года, когда в Гребном порту поставили вышку, и за несколько месяцев оно разрослось от единственного вечернего выпуска новостей до десятичасового эфира.
За установку приемника брали три рубля, но сам аппарат обошелся почти в шестьдесят, и Олегу не без труда удалось убедить партийное начальство, что эти деньги стоит потратить. Напирал тогда, что они должны идти в ногу с прогрессом, что радио сообщает новости оперативнее газет, а еще оно способно освещать такие темы, какие пресса благодаря ее формату никогда не потянет.
