— А, у вас приглашение… проходите, — буркнул второй, пониже, но зато, похоже, более глазастый.
В этот момент Олега осенило — это же когтистые лапы хищной птицы!
Ничего себе символ!
И для чего… точнее от кого эти бугаи тут поставлены?
Хотя Нарвский район славится как вотчина левых, эсеры и эсдеки привыкли чувствовать себя тут хозяевами, так что на собрание чужаков вполне могут явиться решительно настроенные погромщики под красным флагом.
Еще двое парней с повязками встретили Олега у входа в лекционный зал, и проводили его внимательными взглядами. Выгляди он подозрительно, походи на сторонника Чернова или Троцкого, гостя наверняка обыскали бы на предмет оружия, листовок с марксистской пропагандой или хотя бы тухлых яиц…
Хотя по нынешним голодным временам тухлые яйца почти деликатес.
Внутри оказалось людно, свободные места оставались только в последних рядах, у стены. Олег увидел нескольких знакомых — ему помахал Костя Орлов из «Русского слова», церемонно кивнул Соломонов из «Биржевки», а одетый с иголочки обозреватель из «Русского знамени» показательно-надменно отвернулся в сторону.
Помнит тот день, когда «Новое время» утерло изданию доктора Дубровина нос.
Ну и пускай.
Взгляд Одинцова притянул крепыш, сидевший, закинув ноги на спинку стула впереди — красноносый и усатый, с нагайкой в руках, в казачьей офицерской форме без знаков отличия, как носят обычно бывшие фронтовики, не смирившиеся с тем, что война давно закончена, что она бездарно и бесповоротно проиграна.
Сняв фуражку, он погладил себя по макушке, а затем смачно харкнул прямо на пол.
И подобный типаж здесь не один — вон, прямо напротив кафедры сидит, гордо выпрямившись, некто похожий на гвардейского офицера, причем одного из кавалерийских полков, где до сих пор не могут поверить, что монархии и Романовых в России больше нет, что династия погубила себя и едва не угробила страну, в углу расположились, судя по шинелям, двое бывших нижних чинов, взгляды злые и настороженные.
— Прошу присаживаться, дамы и господа, мы начинаем, — заявил появившийся за кафедрой высокий брюнет с бородкой и усами.
Олег поспешно занял свободное место рядом с казаком, получил от того неприязненный взгляд, на что не обратил внимания — поработав несколько лет репортером в столице, ты либо сходишь с ума, либо обзаводишься толстой «шкурой», позволяющей не чувствовать таких вот уколов.
По залу прошло короткое шуршание, и стало тихо.
— Я рад приветствовать и тех, кто идет с нами одной дорогой, и тех, кто пришел впервые, — сказал брюнет. — Для последних я должен представиться, меня зовут Николай Сергеевич Трубецкой, и я являюсь председателем Партии народов России…
