, остальное довершили волки.
Полковник передвинул во рту табачную жвачку, кашлянул и сплюнул.
— О Боже! Что сотворили с моими товарищами!.. Хотя они тоже хороши: позволить перерезать себя, как ягнят. Но почему только шесть трупов?.. А! Седьмой стоял на часах. Вон его останки, в пятнадцати шагах отсюда! По рыжему клочку волос на подбородке узнаю полковника Джима. Хороший был человек, очень любил виски. Не удивлюсь, если окажется, что в наше отсутствие он дорвался до спиртного, забыв, что напиваться, когда охраняешь лагерь, по меньшей мере неосторожно. Ну, что скажете, джентльмены? Я был прав, укокошив того негодяя?
— Вы думаете, это он участвовал в нападении на лагерь?
— Говорят, индейцы никогда не нападают без объявления войны.
— Так было раньше, — пояснил проводник. — Теперь они не придерживаются этого правила. Правда, и мы тоже.
— Значит, на Дальнем Западе почти все время идет война?
— Да, джентльмены. И она не утихнет до тех пор, пока все краснокожие не будут истреблены или ассимилированы.
— Кто же так подло убил наших товарищей?
— Полагаю, мародеры, повстречавшиеся нам неподалеку от Уэтсбурга. Они причисляют себя к племени Просверленных Носов. Живут на границе так называемых резервных земель вблизи факторий, основанных пионерами[10], и никому не подчиняются.
— На них нельзя найти управы?
Американец громко расхохотался, что было весьма неуместно в подобной ситуации.
— Такое могло прийти в голову только французам. — заметил он не без иронии. — Чего захотели — управы! Здесь вся управа — винтовка. Если ты смел и силен (он похлопал рукой по винчестеру) — твоя правда, а если нет — уноси поживей ноги.
— Нам было бы обидно уйти отсюда, не поохотившись, — перебил его Фрике. — Ведь фура с провизией уцелела.
— И это мне кажется странным, — обронил Андре.
— Ничего странного, — самоуверенно заявил ковбой. — Они взяли лошадей, сбрую, оружие, патроны. А тяжелые и громоздкие, окованные железом дубовые ящики им ни к чему. Вскрыть — нельзя, да и топором не разрубишь.
— Фуру можно при необходимости превратить в настоящую крепость, — заметил молодой человек.
— В этой крепости из нас изготовили бы копченые окорока. Боже мой, мистер Фрике, вы не имеете ни малейшего представления о войне в прерии. Сейчас единственная наша надежда — на быстрые ноги коней. Эти негодяи, вот увидите, не преминут поджечь траву… А трава прекрасная! Отменный корм для бизонов. И отличные пастбища для скота. Впрочем, об этом подумаем позже. А сейчас… Наши лошади, кажется, немного передохнули. Подадимся в сторону земель индейского племени Плоскоголовых.
