Ангел в камуфляже | страница 5



Странно, но я совсем так не думаю, оказавшись за рулем своей машины. С удовольствием играю педалью газа, наслаждаясь возней лошадок под капотом. А пешеходы с перекошенными от рассеянного внимания физиономиями раздражают своей бестолковостью, особенно на перекрестках.

— Таня!

Я никогда не тороплюсь оборачиваться и искать глазами выкрикнувшего мое имя. Тань много, самых разных. Мне сейчас никто не нужен, я домой иду, пусть отзывается кто-нибудь другой.

— Таня! Иванова!

Вот черт, в самом деле, а? Имя и фамилия славные, но их, как говорится, на каждой ветке по десятку, а вот такое сочетание придется поискать. Похоже, это меня.

Машина, непонятная иномарочка, мимо которой я только что прошла, распахнула дверцу и выпустила на свет белокурую девицу-красавицу, босую, в кукольной юбочке и маечке, едва доходящей до солнечного сплетения.

Это Наташа. Наташа, Наташа, Наташа… Шадова, вот кто она. И не встречались мы с ней никак не меньше двух лет.

— Привет!

С другой стороны машины, из-за руля, выползает мордоворот какой-то, полный, со всклокоченной шевелюрой, в широченных джинсах, обрезанных по колена. С ним мы не встречались никогда. И не встречаться бы!

— Ты как цветик полевой!

Принимаю комплимент, как относящийся к платью, что сейчас на мне. Легкое оно, воздушное совсем, но не настолько все же.

— А ты как гвоздь программы.

— Мерси!

Улыбка у нее славная. Белозубая, открытая такая. Правдивая. И густой загар не портит ее лицо. Не здешний загар, не волжский.

— Это Борис, мой муж.

Хорошо подходит к нему это имя. Борис, и никто иной!

— Поздравляю тебя с Борисом! И вас, Борис, с таким вот босоногим сокровищем!

— Да я уже скоро год как поздравляюсь этим сокровищем!

Борис густо хохотнул и обнял супругу за талию.

— Вот что значит отколоться от общества и забыть старых друзей! — корит меня она, рисуясь в его руках.

Похоже, у этих все в порядке на сегодняшний день.

— А как ты?

— Прекрасно! — развожу руками. — Как видишь!

— Замужем?

— Нет!

— У-у-у! — то ли сочувствие, то ли восторг, то ли зависть. А может, все вместе. — Что так?

— Девчонки, пошли в машину, я таять начинаю!

— Пошли, Тань, там кондиционер, прохлада, поболтаем, сто лет ведь не виделись, пошли!

Они, действуя сообща, чуть ли не силой затащили меня, слабо отбивающуюся, в машину, захлопнули дверцы. Внутри мягко звучала негромкая музыка, и через несколько минут действительно стало прохладно.

Наташка трещала без умолку, с пятого на десятое рассказывая о свадьбе, отце, Борисе, недавней их поездке на Канары и еще о тысяче вещей невразумительно и малопонятно. Борис, не делая попыток ее перебить, похохатывал, восторженно выкатывая темные, влажно блестящие глаза. Наконец она запыхалась и предоставила ему возможность ввернуть свое словечко.