— Нет, я еще спала на даче… Это случилось рано утром, он имел привычку вставать в шесть утра и бежал нырять с этого берега. Но откуда там взялись камни? Вода еще темная, только-только рассвет — он и не разглядел, когда вниз головой. — Она прикрыла ладошкой рот и смотрела на меня широко раскрытыми вопрошающими глазами.
Я махнул водку, глотнул сок…
— Наверное, было следствие?
— Да, меня тогда расспрашивали и пару раз вызывали… А что я могла им сказать? Все в округе знали, что нырять там можно, дно песчаное без валунов… Подводные камни были только метрах в пятидесяти от того места. Кому понадобилось их перетаскивать?..
— И что, не нашли никаких следов?
— Ну, ведь если кто-то их и перекатывал под водой — какие же там останутся следы? — Татьяна махнула рукой и добавила: — Тем более никто из соседей по дачам ни вечером, ни ночью и утром не заметил никого чужого и подозрительного. В общем тишь да гладь. А человек разбился. Дело прикрыли, мол, несчастный случай.
— Да, чего уж ждать от наших доблестных ментов, — вздохнул я и, помолчав, тихо продолжил: — У меня тоже пять лет назад… невеста…
— О Боже, что? — Татьяна подняла глаза и посмотрела на меня с неподдельной тревогой.
— Авиакатастрофа. Летела из Мурманска от родителей… Через неделю собирались в загс. — Я как бы автоматически повертел колечко на левой руке.
— Как я вас понимаю. — Она вздохнула и, наконец подняв, медленно выпила свою рюмку, закашлялась, промокнула рот салфеткой. — И что же вы все пять лет… больше ничего не было?
В зале зазвучала веселая музыка, публики явно прибавилось. Я покачал головой:
— Серьезного ничего. Так, случайные подружки, надо же как-то жить…
— Вы правы, и мне вот тоже пора приходить в чувство.
Пора, милая, это точно. Для этого я здесь и сижу.
— А вы, Татьяна, где-то учитесь?
— На журфаке в университете. Живу одна, с отцом… Он тоже тяжело переживает смерть Алексея, так ждал нашей свадьбы, внуков… Мама умерла два года назад…
— Такая штука — жизнь, — философским тоном заметил я и продолжил: — Все там будем! (И тут же сам устыдился этой вопиющей банальности.)
Но Татьяна уже смотрела на меня совсем не отчужденно, с какой-то теплотой. Решила, дуреха, что нас с ней многое объединяет. Это хорошо, так и надо.
— А вы, Дмитрий, что-то говорили об увлечении экономикой?
— Да, я получил специальность экономиста… Потом — курсы менеджмента. В общем, пошел в широкий бизнес. Вас это не пугает?
— Что же тут плохого? — удивилась она. — Я неплохо разбираюсь в людях, — профессия обязывает, — и вы мне кажетесь вполне порядочным человеком.
