- Мы остаемся здесь, - настоял он на своем, - и это приказ, Старбак.
Старбак побрел назад к своей роте. Он растянулся на краю пологой долины и всмотрелся сквозь листву в сторону звуков сражения. На фоне вечернего неба, прочерченного багряными полосками порохового дыма, выделялись кружевным узором ветки деревьев.
Крики мятежников то затихали, то звучали с новой силой, и по ним можно было догадаться, когда подразделения продвигались вперед и когда залегали, прежде чем вновь пойти в атаку. В лесу затрещали винтовочные залпы, а потом где-то совсем рядом в подлеске послышались шаги, но листва была такой густой, что Старбак никого не мог разглядеть. Все-таки он побаивался неожиданного вторжения роты нервных янки, и потому обернулся и прошипел своим солдатам, чтобы примкнули штыки. Если янки заявятся, Старбак будет к этому готов.
Он вытащил свой штык и вставил на место. В ветвях над головой недовольно шумели белки, промелькнули красной вспышкой перья пролетевшего между деревьев кардинала. За пустынной дорогой позади Старбака подобно струйкам тумана над пестрой мозаикой пшеничных и кукурузных полей стелился пороховой дым. Пехоты там видно не было, словно дорога разделила поле битвы на две отдельные половинки, одну наполненную пороховым дымом, а другую - попавшими в беду людьми.
Траслоу с увенчанной сталью винтовкой плюхнулся рядом со Старбаком.
- Какая муха укусила Медликотта?
- В штаны наложил.
- От него никогда не было проку. Как и от его папаши, - Траслоу пустил густую струю табачной слюны на опавшие листья. - Видал я однажды, как старик Джон Медликотт улепетывал всего от пары конокрадов, которым и пятнадцати-то не было.
- И одним из них были вы, да? - проницательно предположил Старбак.
Траслоу ухмыльнулся, но прежде чем он смог ответить, послышался торопливый шелест шагов, и один единственный солдат-северянин выскочил перед ними из кустарника. Янки не замечал двух рот мятежников, пока не оказался в нескольких шагах от них. Его глаза расширились от удивления, и он в панике застыл.
Он обернулся, очевидно собираясь предупредить своих товарищей, но Старбак вскочил на ноги, ударив янки в ухо латунным прикладом винтовки за долю секунды до того, как Траслоу сшиб северянина с ног. Янки упал, как подрубленный. Траслоу со Старбаком оттащили его к роте и обезоружили.
- Заткни свою чёртову пасть, - зашипел на него Старбак, когда янки начал дергаться.
- Я не...
- Офицер приказал тебе заткнуться к чертовой матери, сучье отродье, так что замолкни, или я вырежу тебе твой паршивый язык, - рявкнул на него Траслоу, и северянин мгновенно затих. Судя по пряжке на ремне, он был пенсильванцем. Над ухом в его светлых волосах заструилась кровь.
