Он отвернулся, не в силах смотреть на нее.
— Так будет правильно, — сказала она. — Ты знаешь это. Я хотела поговорить с тобой, но ты просто закрывал мне рот.
Прабир ничего не сказал. Он знал, что, если сейчас откроет рот и заговорит, то выльет на нее столько оскорблений, что им никогда не помириться.
— Ты должен быть счастлив. Мы наконец-то позволим им упокоиться с миром.
Прабир смотрел в землю, отказываясь отвечать, отказываясь признавать ее. Она стояла еще какое-то время, повторяя его имя и умоляя его. Затем она сдалась и ушла прочь.
* * *
Прабир обнаружил Грант в третьей по счету палатке; она проснулась сразу же, стоило ему прошептать ее имя и, ни слова не говоря, последовала за ним.
Она, должно быть, почувствовала серьезность его намерений; как только они отошли достаточно далеко, чтобы их не мог услышать кто-то, кому не спалось, она спросила:
— Что случилось?
— Я знаю, где все началось, — сказал Прабир. — Хотите, чтобы я отвел вас туда?
— Ты вообще о чем? — спросила она, но он видел, что Грант уже переосмысливает все их прежние беседы. — Ты хочешь сказать, что видел что-то, когда был ребенком? Когда путешествовал с родителями?
— Не путешествовал. Мои родители знали, куда хотят отправиться, задолго до того, как мы покинули Калькутту. Мы провели здесь три года. Они были биологами, а не экспортерами морепродуктов. Они прибыли сюда, чтобы изучать самого первого мутанта, еще в 2010.
Грант не стала тратить время, затевая дискуссию по поводу возможности того, что он рассказал, а сразу требовательно спросила:
— Что за особи? Где?
Прабир покачал головой.
— Не сейчас. Вот условие: вы размещаете все собранные данные в сети, так, чтобы каждый имел к ним доступ. Так же, как ученые из экспедиции. Если вы на это согласны, я отведу вас туда и расскажу все, что знаю.
— Не глупи, — устало улыбнулась Грант. — Ты же знаешь, я не могу этого сделать.
— Отлично. Это ваш проигрыш.
Он повернулся и пошел прочь.
— Эй, — Грант схватила его за плечи. — Я всегда могу спросить у твоей сестры.
— У моей сестры? — засмеялся Прабир. — Вы для нее совершенно чужой человек, ученый-соперник и могильщик информации. И вы думаете, он предложит вам более выгодные условия?
Грант нахмурилась, скорее будучи сбитой с толку, чем сердитой.
— Ну почему ты такой придурок? Мог бы и дальше держать меня в неведении; по крайней мере, я бы не знала, что теряю. Я не могу сделать, то, что ты просишь. Я подписала контракт: да они мне руки поотрубают.
