Выйти на Путь с помощью практики, значит, осуществить все включающие в себя четыре практики.
Думаю, что эти практики не исходят от Бодхидхармы, хотя они берут начало в буддистских священных книгах. Поэтому мы рассмотрим их.
Страдание от несправедливости... Это исходит из буддистских священных книг. Первый пункт Бодхидхарма не мог указать, но его мог указать Гаутама Будда. Это очень сложное утверждение: страдание от несправедливости, приспособление к условиям... Это может помочь человеку найти удовлетворение, но отнимает у него мятежность духа.
Страдание от несправедливости надо рассмотреть с двух сторон. Первая сторона - это страдание от несправедливости, такова часть закона кармы, ваши муки породили ваши злые поступки в прошлом. Это наказание - так страдайте же без жалоб и ропота. Такая позиция, без сомнения, создаст поверхностную наполненность, но разрушит нечто прекрасное - вашу индивидуальность. Такое поведение разрушит в вас мятеж, это своего рода самоубийство бунтаря.
Гаутама Будда тоже учил этому, и поэтому я всегда говорил, что к бедности Индии, к ее двум тысячам лет рабства приложил руку и Гаутама Будда. Когда вы учите людей страдать от несправедливости, не ропща против мук, учите их приспосабливаться к любым условиям, которые случаются вокруг вас, например, приспосабливаться к рабству... Гаутама Будда сильно повлиял на людей. Такая установка глубоко вошла в сердце индусов и стала причиной их бедности и долгого рабства. Наша страна живет в рабстве уже две тысячи лет, и даже сегодня, когда появилась так называемая свобода, умы индусов до сих пор пребывают в психологическом рабстве.
Например, когда Рабиндранат Тагор получил Нобелевскую премию за свою книгу песен «Гитанджали» («Подношение песен»), эта книга существовала уже двадцать лет на бенгальском языке и на хинди. И никому не было до нее дела. Но когда его книга получила Нобелевскую премию, когда ее перевели на английский язык, Рабиндранат Тагор тотчас же стал мировой величиной. Он жил в Калькутте. Университет Калькутты хотел пожаловать ему степень почетного доктора, но он отказался от нее. В ответном письме он писал: «Вы жалуете степень доктора не мне, а моей Нобелевской премии. Ваши умы порабощены. Моя книга существует уже двадцать лет, и ее перевод не так красив, как оригинал». Перевод - это лишь отдаленное эхо, и верно, что оригинал обладает красотой, которую невозможно передать переводом.
Поэзию нельзя переводить с одного языка на другой. Можно переводить лишь прозу, потому что в каждом языке есть свои особенности, и в стихах эти особенности играют настолько большую роль, что вы не можете легко перевести это на другой язык.
