За непослушание и игнорирование приказа пощады ждать не стоит. Особенно от этого демона.
Так как же мне устроить этот разговор? Как объяснить Кассандре Мальво мое положение, какие аргументы привести для того, чтобы она меня запомнила, чтобы захотела мне помочь?
И не обращались ли к ней с подобными просьбами раньше? А если обращались, помогала ли она им?
Да и с чего бы, собственного говоря, ей, высокородной особе, княгине, властительнице, помогать мне, обычной рабыне, купленной для забав такого бескомпромиссного и беспринципного человека, как Штефан Кэйвано?! Человека, у которого в глазах можно найти ответ на вопрос – сколько. И этот ответ – никогда.
Тяжело вздохнув, я вновь нетерпеливо перевернулась на спину, уставившись в потолок.
Ту ночь я провела почти без сна, а когда Лейла пришла за мной, я чувствовала себя почти разбитой, потому что мыслей о том, как мне устроить аудиенцию с Кассандрой Мальво, так не пришло на ум.
Со времени отъезда Кэйвано прошли уже пять дней. Они тянулись вяло, почти неспешно, медлительно и размеренно, как-то монотонно и относительно спокойно, без каких-либо происшествий. Я успела убрать бо́льшую часть Южного крыла, вычистила ее только что не до кристального блеска, и была уверена, что даже у Князя-демона, который, я не сомневалась, будет искать и при желании найдет, сотни причин, чтобы считать свой приказ не полностью исполненным, не будет и шанса на то, чтобы меня в чем-то упрекнуть.
Я делала свою работу аккуратно и тщательно, можно сказать, с трепетом относясь к тому, что мне было велено. Инстинктивно я понимала, что за малейшее нарушение желаний Князя я буду наказана, причем наказана весьма изощренным, эксцентричным способом, который он станет применять лично ко мне и ни к кому больше. Уже одна мысль о том, что мне предстоит вынести, когда Кэйвано вернется в замок, меня коробила, иссушала изнутри, убивала морально. И как устоять перед ним и избежать наказания, я не знала.
И как можно смириться с тем, что мне предстоит предстать перед ним в чем мать родила?! Как вынести?
А он, этот голубоглазый дьявол, он будет упиваться моим смущением, моим стыдом, моим унижением и оскорблением высшего сорта! Я уже видела, как губы его растягиваются в улыбке, как глаза саркастически блестят, плотоядно и жадно пробегая по моей тоненькой хрупкой фигурке. Становилось жарко и стыдно.
Ведь он сам говорил, что я не привлекаю его физически, так почему же он?..
Он хочет меня сломать, сломить, покорить, унизить. Показать мне то место, которое я должна занимать. Место подчиненной, место рабыни, место покоренной и сломленной куклы-марионетки, готовой исполнить любой приказ, любую прихоть, любое желание своего господина, стоит тому лишь пальцем щелкнуть.
