Телефонный звонок отвлёк Щетинина от размышлений. Подполковник зевнул, подошёл к стационарному аппарату, поднял трубку.
— Слушаю.
— Это я, — Мишкин голос звучал возбуждённо, — только что от Урманского. Отец был лично знаком с Колодниковым. Мы связались с его женой. Мало того, она сообщила, что именно Колодников привёл отца в институт. Завтра Урманский едет в Хабаровск. Просмотреть дневники академика. Попробует их отсканировать и вышлет мне.
— Думаешь, причина не в золоте?
— Да. Скорее всего Колодников что-то нашёл, а вот разработать не смог. Не успел. Думаю, наши выводы правильны. Колодников поручил отцу довести дело до конца. По-дружески. Тот выступил с инициативой геологоразведывательной экспедиции и под её личиной занимался археологическими раскопками. То есть искал то, на что ему указал Колодников. Исследовать это он, естественно, не мог, но вот привезти находки академику…
— И всё-таки «чёрная археология». — СЧХ понял, что подразумевал Мишка. — Столкновение интересов на почве археологических исследований.
— Получается так.
— Бред.
— Почему?
— В СССР? Сомнительно.
— А что, разве в Союзе не было «чёрных копателей»? — вспылил на другом конце провода Дмитриев.
— Были, — подавив зевок, согласился Сергей. — И до чёртовой матери. На Чёрном море. В Крыму. На Балтике. А здесь что искать? Никакой мощной цивилизации в наших местах и в помине не было. Тайга. Болота.
— Китай под боком!
— И до Китая тысяча километров. Вспомни, что читал в статье про академика. — СЧХ снова закурил. — У нас тут какие-то мохи гуляли…
— Мохэ, — поправил Мишка. — И не какие-то. Я тут просмотрел в Сети: мощная народность, со своей иерархией, армией…
СЧХ глубоко затянулся.
— И что это могучее племя оставило после себя? Пирамиды? Амфоры? Города? Ни хрена, кроме могильников со свинячьими головами. Пастухи они и есть пастухи. Пусть и воинственные.
— Ты не прав…
— Может быть. Только вторую золотую пектораль мы у нас не найдём. Сколько бы ни бродили по тайге.
— Так что, отбрасываем эту версию?
— Зачем? Будем держать на заметке. На всякий случай. А вот то, что ты выяснил про Колодникова — это здорово. Скорее всего тот человек, что прислал стихотворение, был в своё время тоже связан с академиком. Ты не подумал о том, что след может тянуться оттуда? Подумай. Кстати, девочка с вами едет?
* * *
Не спал на другом конце города и профессор Урманский. Сразу после того как Дмитриев покинул квартиру, Александр Васильевич взял последний номер родного литературного детища и заново пересмотрел уже выученную наизусть вторую часть статьи академика Колодникова. И теперь в голове учёного бесплодно бился один вопрос: при чём здесь экспедиция? На неё в статье даже намёка не было. Почему этот настырный мужик решил, будто археологические исследования 1961 и 1968 годов связаны напрямую с пропажей Дмитриева и его людей? Ну разве, кроме того, что отец гостя, как выяснилось-таки, действительно оказался хорошим знакомым академика. Предположим, Колодников рассказывал Дмитриеву о некоей археологической находке. И что? Чем мог геолог помочь археологу? Ничем. Бродили по одним местам. Но с разными целями. А то, что дружили… Да мало ли кто с кем дружит!
