- Я убежден, что всякий человек имеет право говорить правду.
- И право требовать, чтобы это транслировалось на весь мир? Откуда же взялось это дурацкое право? - сказала она. - На С'атлэме несколько миллионов человек принадлежат к фракции "нулевиков", в том числе и я. Вы не сказали ничего, что бы мы не говорили годами. Вы просто сказали об этом громче.
- Я это знаю. И надеюсь, что слова, произнесенные сегодня вечером, какими бы горькими они не показались, в конечном счете положительно скажутся на политике и на жизни общества на С'атлэме. Может быть, Крегор Блэксон и его коллеги - технократы поймут, что Тафов Расцвет или, как вы его когда-то называли, чудо хлебов и рыб, не может принести спасение. Может быть, с этого дня политика и взгляды людей начнут изменяться. Может быть, на следующих выборах победит ваша фракция "нулевиков".
Толли Мьюн нахмурилась.
- Ну уж это вряд ли, вы-то должны знать. И даже если "нулевики" победят, возникает вопрос: что же мы можем сделать, черт возьми! - Она наклонилась вперед. - Будем ли мы иметь право ввести обязательный контроль за рождаемостью? Интересно. Впрочем, вас это не касается. Это я к тому, что у вас нет монополии на правду. Любой из "нулевиков" мог бы выступить не хуже. Черт возьми, да половина технократов знают, как обстоят дела. Крег не дурак. Бедняга Джозен тоже им не был. Это право дала вам власть, Таф. Власть "Ковчега". Помощь, которую вы можете или оказать, или не оказать, по своему усмотрению.
- Несомненно, так, - сказал Таф, моргнув. - Не могу не согласиться с вами. Печальная историческая истина состоит в том, что неразумные массы всегда следуют за сильными, а не за мудрыми.
- А вы кто, Таф?
- Я, всего лишь скромный...
- Да, да, - перебила она, - Я знаю, скромный инженер - эколог, черт побери. Скромный инженер - эколог, который взялся играть роль пророка. Скромный инженер - эколог, который был на С'атлэме всего два раза в жизни, в общей сложности дней сто, и все же считает, что он вправе свергать наше правительство, позорить нашу религию, поучать сорок миллиардов незнакомых людей, сколько детей они должны иметь. Мой народ, может быть, глуп, может быть недальновиден, может быть, даже слеп, но все-таки это мой народ, Таф. И я не могу сказать, что я целиком и полностью одобряю то, что вы приехали сюда и пытаетесь переделать нас в соответствии со своими собственными просвещенными идеями.
- Я отклоняю это обвинение, мадам. Каких бы норм не придерживался я лично, я не пытаюсь навязать их С'атлэму. Я лишь взял на себя труд пролить свет на некоторые вещи, рассказать вашему населению о некоторых холодных, тяжелых слагаемых реальности, которые в сумме всегда дают катастрофу. И эту катастрофу не могут отменить ни вера, ни молитвы, ни романтические мелодрамы.
