.) Но если клика, — а вы знаете, кого я имею в виду, — осмелится предложить кого-то другого… Вы понимаете мою позицию? В этом случае — трудно даже представить, но я предпочитаю всецело обрисовать ситуацию, — в ту минуту, когда выдвинут и внесут в список для голосования другую, моя кандидатура должна быть снята, немедленно и бесповоротно. Вы меня поняли, Эсмеральда? Ну вот и хорошо! Возвращайтесь на собрание. Пусть ваш цыпленок по-королевски переваривается, а потом еще раз позвоните мне сверху, как только будет что-нибудь новенькое. (
Кладет трубку и мрачно смотрит в пространству. Грейс накалывает на серебряную вилочку дольку грейпфрута.)Грейс. Так их еще не было?
Корнелия. Чего не было?
Грейс. Выборов.
Корнелия. Пока еще нет. Но, кажется, скоро, хотя…
Грейс. Корнелия, пусть они вас не волнуют, пока все не кончится.
Корнелия. С чего это вы взяли, что меня они волнуют?
Грейс. Вы… вы так часто дышите.
Корнелия. Я сегодня плохо спала. Да и вы еще бродили по дому со своим больным боком.
Г р е й с. О, извините! К тому же — ничего страшного: просто от напряжения мышцы свело.
Корнелия. И чем оно было вызвано, Грейс, — напряжение?
Грейс. Какое напряжение? (Издает легкий, смущенный смешок.) Ну, не знаю, не знаю…
Корнелия. Откуда оно? Или мне сказать?
Грейс. Извините, но я… (Встает.)
Корнелия (резко). Вы куда?
Г р е й с. На секунду наверх — принять белладонну.
Корнелия. После еды белладонна бесполезна.
Грейс. Наверное, вы правы. Действительно, бесполезна.
Корнелия. Значит, просто хотите уйти?
Грейс. Конечно, нет.
Корнелия. В последнее время вы несколько раз прямо убегали от меня, будто я убить вас хочу.
Грейс. Что вы, Корнелия! Это просто нервы.
Корнелия. И так бывает всегда, как только у нас начинается серьезный разговор.
Грейс. Просто не могу видеть, как вы волнуетесь из-за выборов в каком-то дурацком женском клубе!
Корнелия. Да я сейчас вовсе не о «Дочерях» — я о них и думать забыла.
Грейс. Хочу, чтобы вы вообще выбросили их из головы! Послушаем пластинки, а? Позвольте, я поставлю какую-нибудь симфонию.
Корнелия. Нет.
Г р е й с. А что если сонату Баха для клавесина и скрипки? Ту, что нам Джесси подарили на Рождество.
Корнелия. Нет! Я сказала: «Нет!» Нет — и точка.
Грейс. Тогда что-нибудь легкое и тихое. Может, старые французские мадригалы?
Корнелия. Готовы слушать что угодно — лишь бы не разговаривать. А ведь сейчас так удобно — и служанки нет.
Г р е й с. О, да вот же она, нашла! (Включает граммофон.)
