Да, тоскливо как-то… вот никакие военные действия нам сейчас не нужны, работ на «железке» еще не на одну декаду, а тут на Сахарном им вообще конца и края не видать. Да и потом, воевать как-то не хочется, потому что планов много, а с реализацией не вытягиваем, ни по срокам, ни по количеству завершенных дел. Радует только аграрное направление, хуторяне у нас постоянно в списке отличившихся.
На хуторе было шумно и, надо теперь заметить людно. Михалыч, обрадованный пополнению, и надеясь, что если не все, то хотя бы большинство в будущем захотят жить на хуторе, организовал прием поселенцев, как было принято раньше говорить – на высоком уровне, то есть сразу организовал горячее питание, после чего, составив список, выделил всех семейных, которых оказалось всего три семьи, и заселил их в щитовой барак, туда же мамаш с детьми, остальных приняли по своим домам хуторяне. Выйдя к хутору, я увидел, как Михалыч выхаживает вдоль навеса столовой и, разговаривая с кем-то по рации, выразительно жестикулирует одной рукой. Подойдя ближе, понял, что он разговаривает со столяркой и договаривается насчет стройматериала для нового барака. Да уж… это не хутор, а целое село теперь получается.
– Ну что, Михалыч, подкинул тебе Фима работенки? – спросил я его, когда подошел ближе.
– Да ну что ты, Николаич, это ж радость какая, и детишек вон… – он нацепил на нос очки, открыл свою тетрадь и начал перечислять: – Ага, вот… детишек значить, восемь, от четырех до двенадцати лет, три полноценные семьи, и двадцать два человека одиноких выживших, итого шишнадцать мужиков и дюжина баб.
– Хорошо. Где Макарыч?
– Так, а вон он, под навесом столовой сидить, беседы беседует.
– Ну, пойду, послушаю.
Я подсел за стол в столовой и тихо сидел и слушал, лишь иногда задавал уточняющие вопросы опрашиваемым. Когда собеседование было закончено, мы с Макарычем отправились обратно в поселок на попутном мини-тракторе, что делал уже не первый рейс со столярки с пиломатериалом. Тракторист любезно подвез нас до форта.
– А это что за склад мне тут устроили? – спросил Макарыч, когда мы спустились к нему в «застенки».
– Это я распорядился, Алексей Макарыч, пусть у вас пока полежит.
– А что это?
– Выручка из нашего представительства в Лесном.
– Понятно. Пусть полежит, приберу только потом.
– Ну что там у нас по переселенцам? – спросил я, усаживаясь за стол в кабинете.
Макарыч сел рядом и достал толстый ежедневник, которыми снабдили всех из контейнера с канцелярией.
