Он тем временем продолжал:
– Существует возможность пересадки части печени от родственников – родителей, братьев, сестер – с их согласия.
Мой рот приоткрылся, я буквально окаменела.
– Мы еще не знаем степени тяжести состояния Луче, но ваш муж уже предложил себя в качестве донора.
– И что же? – выдавила я, ожидая услышать в ответ приговор всей своей жизни.
– Анализы показывают, что ваш муж не является биологическим отцом Луче.
Лучше бы он вонзил мне нож в спину.
Я безвольно обмякла на стуле, и слова Карло зазвучали в моей голове: «Как ты могла так со мной поступить?! Как ты могла?!. Как?..»
Мне хотелось свернуться в клубок, чтобы защититься от удара.
Тот человек снова подошел ко мне:
– Синьора, я попрошу вас сдать кровь. Медсестра проводит вас.
Я оставалась неподвижной, как будто ждала, что кто-то понесет меня на руках.
– Синьора, вам нужно сделать ряд анализов. Как только клиническая картина болезни Луче прояснится, нужно будет срочно принимать решение, и мне необходимо точно знать, на что я могу рассчитывать.
Я посмотрела на него снизу вверх, но не нашла, что сказать.
– Синьора, я понимаю всю сложность ситуации, но сейчас вам нужно подумать о дочери. Пожалуйста, следуйте за медсестрой, она объяснит вам порядок процедуры.
Подумать о Луче? Незнакомый мужчина только что попросил меня подумать о моей дочери. Я действительно сейчас настолько неадекватна?
Моя голова начала болезненно пульсировать, как будто налилась кипятком. Я попыталась глубоко дышать, взять ситуацию под контроль, но ничего не выходило – ни одна картинка не складывалась перед глазами. В голове мелькали кадры из прошлого и наталкивались друг на друга, как автомобили в цепной аварии.
Где же Карло? Сейчас он был нужен мне как никогда. Ни говорить, ни думать я не могла, потому что моя голова набилась ватой.
Доктор пристально посмотрел мне в глаза, пытаясь вывести меня из оцепенения, и спросил:
– Вы можете связаться с биологическим отцом Луче?
Помолчав немного, чтобы я поняла, что речь идет не об оскорбительном любопытстве, а о надежде на спасение, он добавил:
– Было бы неплохо проверить и его.
– Не знаю… – пробормотала я и снова погрузилась во мрак.
В моем случае воспоминания о прошлом вызывали такое же ощущение, как если бы я распахнула окно небоскреба на высоте восьмисот метров от земли и посмотрела вниз. Ощущение падения в без дн у.
Я умела хранить секреты, но оказалась совершенно безоружной перед лицом правды. Я была готова лгать, но не признаваться.
