- Печать Белиала, - студент остановился, словно вкопанный.
Он, не мигая уставился на рисунок. Но не сам рисунок произвёл на него впечатление. В середине яркой инсталляции была распластана маленькая фигурка в тройном колпачке. Сомнений не оставалось – это был Серафим. Несчастный клоун был вмурован прямо в середину дьявольского знака. Его глаза были широко раскрыты, а ручонки раскинуты в стороны. Казалось, что джокер всё видит, просто не может пошевелиться. Очнувшись, студент хотел подойти ближе, но кто-то схватил его за руку. Андрей повернулся к Макарову – тот кивком головы показал себе за спину.
Студент медленно обернулся. В нескольких шагах от них на высоком стуле из красного дерева сидел человек в дорогом костюме. Накрахмаленный воротник белоснежной рубашки украшала чёрная бабочка, а на рукавах безупречной сорочки блистали золотые запонки в виде черепа. Лакированные ботинки можно было использовать вместо зеркала.
Человек имел красивое, без единой морщинки, лицо. Правильной формы нос и тонкие губы наводили на мысль об аристократическом происхождении их хозяина. Платиновые волосы были аккуратно зачёсаны назад и спадали на спину. В руках незнакомец держал газету. Казалось, что он целиком погружён в чтение. Андрей посмотрел на название. Издание называлось “Вестник Гоэтии”.
- Чего печатают? – решил завязать разговор лётчик.
Человек отложил газету в сторону и посмотрел на пришельцев. Андрей вздрогнул. Глаза франта были ярко-оранжевого цвета, а сама роговица была нестабильной, словно там, внутри неё, полыхал огонь.
- Да всё, как обычно, - ответил незнакомец. У него был такой голос, что хотелось ему доверять. Спокойный, уверенный, полностью располагающий к себе. – Интриги, коррупция, взятки – в общем, политика.
- Вот тебе здрасьте! –с удивлением воскликнул Макаров. – И у духов то же самое!
- Конечно, - прозвучал ответ. – Чем это демоны хуже людей? Ничто человеческое нам не чуждо.
- Да? – переспросил Белиала Андрей.
- Конечно! – блеснул глазами падший.
- То есть вам тоже присущи сострадание, жалость и доброта?
- Ну естественно! – уверенный голос демона не оставлял сомнений в его правдивости. – Правда, это может быть выражено в несколько иной, непривычной для вас форме.
- Как это? – не понял Макаров.
- Всегда можно изменить знак, - пояснил дух. – С плюса на минус. И тогда доброта станет страшнее любого насилия.
- Это демагогия, - осторожно произнёс студент. Пилот дёрнул его за рукав – не выпендривайся.
