А белая корова склонила к Ириному уху свои золотые рога и прошептала:
— Желание загадай, не забудь! Все, что захочешь, исполнит красное солнышко.
Да ведь это Буренка из детской сказки о Крошечке-Хаврошечке! Не смогли с ней справиться подлые Одноглазка, Двухглазка и Трехглазка!
«Спасибо тебе, Буренушка, за мудрый совет!» — подумала девица ясная.
Желание было наготове, только ждало, чтоб его произнесли вслух. И губы сами собой выговорили словосочетание, затверженное еще в школе на уроках истории и литературы:
— Владимир Красное Солнышко.
Но подразумевался при этом, конечно, вовсе не древний великий князь, ставший героем былин…
Глава 4
ШТРАФ, ГРАЖДАНОЧКА!
Утренний город. Прохлада, безлюдье. На улицах еще почти нет движения: мчи — не хочу!
Но Ира мчаться и не хотела. «Хонда» катила по Москве непривычно медленно.
Да и маршрут… Вместо того чтобы нестись, как обычно, по прямой, срезая углы и пересекая дворы, Ира сделала непонятный крюк — не прямиком из Сокольников в Перово, что было бы рукой подать, а через центр, через Садовое кольцо. Да и по кольцу-то уже второй круг объезжала…
Удивлялась, наверное, быстроходная Мотя: что это случилось с хозяйкой? Не заболела ли?
И почему она настойчиво проезжает мимо места той страшной аварии? Казалось бы, этот участок Садового не может вызывать у нее радужных воспоминаний. Или ее, точно преступника, тянет на место преступления?
А может, просто бессонная ночь так сказалась, усталость, переутомление?
Никакого переутомления Ира, однако, не чувствовала: и тело и голова были легкими и свежими. А вот бессонная ночь, ночь чудес… была ли она? Или все только пригрезилось?
Да нет, остались вещественные доказательства. Подпаленные пятки кроссовок. Черные следы угольков на джинсах. А главное — наполовину сгоревшая свечечка, с которой огнеходцы встречали зарю.
…Наверное, если сжечь ее до основания, желание как раз и исполнится…
О чем это я? что за мистический бред?
А разве то, что произошло, не бред? Но ведь оно было, было, было!
Может быть, впервые в жизни Ира пожалела, что не курит. Не потому, что вдруг захотелось затянуться отвратительным никотиновым дымом, а потому, что ей требовались спички или зажигалка.
И не у кого попросить, все спят в этот час. Жаворонки еще не пробудились, совы уже улеглись.
И только одна порода людей, не принадлежащая ни к одному из видов птиц, бодрствует в это время: милиция.
Вон браво вышагивает по обочине Садового, вынырнув из Каретного ряда, немолодой милиционер с сизым носом. Наверное, у него закончилось дежурство или, наоборот, поступил срочный вызов.
