— Это милиция вас вызывает, а не вы ее. Говорю же — майор Ковалев. Двадцать четвертое отделение. Квартира Львовых, я не ошибся?
— Да! Да! Что? Петя?
— Жив, жив, не волнуйтесь. У нас. Все в порядке: задержан за незаконное хранение оружия.
— Ничего себе в порядке! Я подъеду?
— Ха-ха, можете не ехать.
— Да в чем дело?!
— Можете запросто дойти пешком. Мы в двух шагах от вас. — И майор Ковалев, юморист в милицейской форме, продиктовал адрес отделения.
Петя сидел понурый, старательно ковыряя прыщик на щеке, и объясняться с отцом не хотел.
Майор же Ковалев, красноватый нос которого красовался на положенном ему месте, выложил перед Львовым изъятое у подростка оружие:
— Полюбуйтесь, родитель.
Этим предметом действительно нельзя было не залюбоваться: Львов сразу же узнал один из ценнейших экспонатов своей коллекции. Подлинный испанский мушкет шестнадцатого века, украшенный тончайшими резными пластинами из слоновой кости, занимал письменный стол от края до края.
— Калибр двадцать три миллиметра! — сурово изрек майор, как будто оглашал окончательный и не подлежащий обжалованию приговор.
Петя молчал, угрюмо сопя. Теперь он отвлекся от прыщика и переключился на ноготь, который пытался обгрызть до самого основания.
Владимир понял, что выяснение родственных отношений нужно отложить: сейчас надо выручать ребенка.
— Разве это оружие? — изумленно спросил он. — Это произведение искусства. Из него и стрелять-то нельзя. И пуль таких уже в природе не существует, и запал у него — фитильный.
Ковалев почувствовал себя уязвленным. Его, кажется, обвиняют в невежестве?
— А в качестве дубинки? Да им можно человека с одного удара уложить! Старушку какую-нибудь… К тому же вместо фитиля несложно использовать зажигалку. А таковую мы тоже изъяли у гражданина Львова Петра Владимировича!
После чего он предъявил родителю яркий желтенький «Крикет».
— Ты что, курить начал, Петя? — нахмурился отец. — И давно?
Подросток ухмыльнулся:
— С третьего класса примерно.
Вместо того чтобы его отчитывать, Львов обернулся к милиционеру.
— Вот видите! — торжествующе объявил он. — Зажигалка у него для курения, а не для стрельбы! Сигареты ведь, наверное, тоже изъяли?
— Ну, — нехотя согласился Ковалев. — Дорогие смолит, стервец. Не всякому такие по карману.
Львов намек понял.
— Сигареты и зажигалку вы оставьте себе, с курением сыну придется завязать. Да, кстати, — как бы случайно вспомнив, спохватился он. — Я прихватил Петино свидетельство о рождении: может, анкетные данные требуется уточнить?
