На узкой лестнице | страница 22
А вечером он вспомнил Фета. Он достал из шкафа заветный томик и сразу же нашел нужные строчки. Евгений Александрович подозвал десятилетнюю дочь Светлану.
— Послушай, о чем писали сто лет назад.
Понимаешь? Просиял над целым мирозданьем и в ночь идет и плачет уходя.
— Понимаю, папа, — сказала Света, глядя на отца серьезными глазами.
— Это гениальные стихи. Лучше не скажешь: «сиять над целым мирозданьем…»
— Понимаю, папа, очень хорошо понимаю.
Впечатлительная девочка, ученица третьего класса музыкальной школы, уже готова была расплакаться. Евгений Александрович притянул ее к себе и почувствовал, как и у самого глаза стали влажными. Он даже сам растерялся, столь неожиданным это было для него. Несчастье ли окрылило поэзию до невозможного взлета, вспыхнувшая ли внезапно жалость к дочери, такой маленькой, такой беззащитной… Только представить, сколько ей предстоит испытать в этой жизни… В самом деле, что жизнь и смерть? Главное — огонь души человеческой. Это страшно, когда, просияв над мирозданьем, он гаснет, но еще горше, когда он гаснет, не загоревшись… А Света сжала руку отца, и пальцы у нее были сильные, как у настоящего музыканта.
…В будничной суете, в заботах малых и больших Евгений Александрович незаметно, но крепко привязался к своему институту. Ему стал нравиться даже внешний вид здания, походившего на гигантский корабль. Стояло оно несколько в стороне от других домов, сверкало и переливалось окнами, стеклянными переходами, алюминиевой отделкой, декоративной облицовкой. Внутри же это был настоящий лабиринт. Среди преподавателей даже ходила шутка: если абитуриента завести, допустим, на третий этаж, и он сам отыщет выход, его можно смело принимать без экзаменов, за одну только сообразительность.
Души людей пока что были в тревожном состоянии. Евгений Александрович вникал в их дела, они, естественно, старались вникнуть в его, чтобы знать, чего можно ожидать от нового. Вот, допустим, не так давно приходил крупный седовласый мужчина в богатом темно-зеленом костюме — преподаватель с архитектурного. Он удобно расположился на стуле, положил ногу на ногу и сказал, что заглянул просто поздороваться.
— Спасибо, — сказал Евгений Александрович и привстал. — Ну, здравствуйте! — И тут же придвинул к себе кипу бумаг.
Посетитель сильно удивился, но правильных выводов не сделал. Он стал продолжать в том же тоне: