— Весь стол был перед Вами, — усмехнулась она, — не значит же это, что все блузки на нем Ваши?
Ее сумочка соскочила с плеча и упала на пол. Когда она наклонилась поднять ее, у меня возникло сильное искушение пнуть ее под зад, но я сдержалась. Я помню, каково быть беременной. Гормоны могут превратить тебя в чудовище. Возможно, она была очень милой и добродушной до беременности.
Она ушла, и я увидела Монка, наблюдающего за ней. Судя по выражению лица, он тоже от нее остался не в восторге. Он снова вернулся к реорганизации прилавка, а я — к поиску подходящей дочери одежды.
В конечном итоге я выбрала жакет от Джуси, пару брюк от Фон Датч, пару футболок и кроссовки Пол Франк, что в целом обошлось значительно дешевле, чем любая вещь стоила по первоначальной цене.
Я так гордилась покупательской удалью, что на радостях пригласила Монка перекусить в кафешку Нордстрома. Особым великодушием это не пахло, так как я знала, что он закажет лишь бутылку воды Сьерра-Спрингс.
По дороге в кафе он чуть не столкнулся с катящим позади себя кислородный баллон стариком, выскочившим из-за колонны. Старичок хрипел, тоненькие трубочки шли от баллона к его носу. При ближнем рассмотрении он оказался не таким и старым, лет эдак шестидесяти. Его серые щеки ввалились, а глаза казались больными.
— Простите нас, — бросила я и поспешила дальше.
Но Монк не двигался. Он смотрел на человека, будто тот с другой планеты.
— Покурите по три пачки сигарет в день на протяжении тридцати лет, и у вас появится такой же, — прохрипел мужчина и постучал костяшкой пальца по баллону.
Монк поднял голову и прищурился. Я вернулась, потянула его за рукав и повела в кафе. Мы сели в баре перед плоским телевизором, по которому шли новости. Я заказала Монку воду, а себе кофе и клубничный пирог.
Я заметила беременную, сидевшую за столиком и жадно поглощающую кусок пирога. Судя по всему, она не купила ту блузку. Мне очень захотелось побежать обратно в отдел детской одежды, чтобы ее поискать.
А Монк по-прежнему смотрел на старика с кислородным баллоном, шедшего по проходу через отдел мужской одежды.
— Хватит пялиться, — одернула я. — Это невежливо.
— Я не пялюсь, — возразил Монк, — я наблюдаю.
— Не могли бы Вы делать это незаметно?
Монк улыбнулся.
— Это все равно что спросить змею, может ли она скользить.
Он взял меню, поднес его к лицу и заглянул через краешек на старика, потом на беременную женщину, затем на монахиню с чашечкой кофе, лениво поигрывающую крестом на шее. Пытаясь стать незаметнее, он наоборот привлекал к себе внимание. Теперь люди уставились на него.
