Помните, что нам принадлежат только грехи и страсти. Если мы совершаем что‑то хорошее — это от Бога, если мы наделали глупостей — это наше собственное. Едва только от нас отходит Божия благодать, как мы уже ни на что не годимся. В физической жизни, лишившись кислорода, мы тут же умираем. В духовной жизни то же самое: как только Господь отнимает у нас Свою благодать — нам конец. У человека есть только одно — произволение, и в зависимости От того, какое оно, Господь помогает ему. Поэтому и все блага, что у нас есть, — это дары от Бога. Наши дела ничего не стоят, и наши достоинства — одни только нули. Так давайте стараться все время добавлять к нулям еще нули и будем умолять Христа поставить перед ними единицу. Так мы разбогатеем. Но если Господь не поставит в начале этого ряда нулей единицу, то весь наш труд пропадет даром.
Почему святитель Кирилл Иерусалимский утверждает, что мученики последних времен будут выше всех других мучеников? Потому что прежде было много столпов духа, а в нашу эпоху почти иссякли благие примеры, — я имею в виду Церковь и монашество в целом. Сейчас избыток слов и книг, но не хватает практического опыта. Мы благоговеем перед святыми подвижниками нашей Церкви, но не понимаем, насколько огромны были их труды. Для того чтобы это понять, надо самим приложить усилия, надо всей душой полюбить святых и потрудиться над тем, чтобы стать похожими на них. Конечно, благой Бог учитывает и особенности нашего времени, и условия, в которых мы живем, и будет судить нас соответственно этому. И если мы будем хотя бы немного подвизаться, то получим венцы большие, чем древние христиане.
В древности существовал дух подвижничества. Все старались подражать друг другу в добре, и ни порок, ни нерадение не могли укорениться. Было обилие добродетелей, царил подвижнический дух, и поэтому нерадивый человек не мог долго пребывать в лености. Его захватывал всеобщий поток добра. Но в наше время, когда человек хочет жить по совести, духовно, ему приходится тяжело, мир отторгает его. И если он не будет бдителен, то его увлечет за собой мирской поток.
В старые времена добро было в изобилии, хватало образцов для подражания, и зло тонуло в потоке добра. Те нечастые безобразия, которые случались в миру и в монастырях, не бросались в глаза и не приносили вреда другим людям. А сейчас что? Дурных примеров множество, а то малое добро, что еще сохранилось, никто ни в грош не ставит. То есть теперь ситуация противоположная: немногое добро тонет во множестве зла, и власть принадлежит злу.
