Дорогая Томми, — начиналось письмо. Ты когда-нибудь задумывалась о том, кто ты?
Да все время, отвечала я про себя. Всегда. Но не так, как вы думаете.
Я ищу свою дочь, которую похитили 15 июля 1981 года, когда ей исполнился годик.
Я еще раз быстро прикинула в уме. Ее похитили тридцать один год назад, а мне сейчас тридцать два.
Ее зовут Адриана Марчетти.
Она итальянка. А я бледная. На солнце меня обсыпает веснушками. И волосы у меня светлые.
Я большую часть жизни потратила на то, чтобы тебя найти. Я знаю, что ты моя дочь.
Мне очень хотелось заорать на эту невидимую женщину. Моя мама никогда не лжет. Никогда. И больше всего на свете ее расстраивало, когда врали ее дочери. А мой отец? Это вообще немыслимо.
Но сейчас и я не могла себе лгать. Потому что было еще одно письмо на ту же примерно тему. Оно всплыло на ранчо в Вайоминге. Официальное, с моим именем «Томми Энн МакКлауд» за пластиковым окошком конверта.
В конверте была карта социального страхования с новеньким номером, а письмо сообщало мне, что внутренняя ревизия социальных номеров, выпущенных за последние пятьдесят лет, выявила сотни чиновничьих ошибок. Первые три цифры моего номера отображали не то место, в котором я родилась согласно свидетельству о рождении.
Так что «пользуйтесь этим номером».
Ерунда. Для них. Но тот номер всю жизнь был частью меня самой. Я привыкла к нему, как привыкла к своим волосам, к коту Клайду, который жил у меня в детстве, к дате моего рождения. Это были те немногие цифры, которые я могла называть автоматически, они хранились в моем мозгу вместе с другими паролями и кодами доступа, которых требовала жизнь в двадцать первом веке. Смена номера в моем паспорте, на страховых и кредитных картах — это был кошмар.
Но я никогда не звонила им с вопросами. А зачем?
То письмо давно уже исчезло вместе с мусором. Передо мной бодро светился папин «Мак». Я набрала в «Гугле» «Администрация социального обеспечения», нашла нужный номер, загнала его себе в телефон и десять минут слушала механическую чушь оператора, которому плевать было на траур и эмоциональную нестабильность чьей-то дочери, возможно, похищенной около тридцати лет назад. Я орала в трубку: «Представителя!» до тех пор, пока фальшивый голос не сдался и не переключил меня на живую женщину, представившуюся как Кристал.
— Несколько лет назад мне прислали по почте новый номер, — сказала я ей. — Меня зовут Томми МакКлауд.
— Мммм-хм. Сотни людей получили новые номера. У вас возникли проблемы?
