— Матерь божья, что это за хрень тут такая валяется…
Ощупав руками помеху, Джузеппе обнаружил еще теплое женское тело. Запалив зажигалку, он в ужасе воскликнул:
— Да это же Мария Полено!
Полено это была фамилия моей матери Марии, которая в те далекие годы, подрабатывала портовой проституткой, развлекая залетных морячков, истосковавшихся по женской ласки. Кипучей страстью она как женщина древнейшей на земле профессии не обладала, но морякам, которые иногда сходили на берег в порту нашего городка, было все равно. Денег больших она не брала, за что и пользовалась популярностью у мужчин, соскучившихся по женской плоти. Вот именно за её холодность получила она прозвище «полено» — Мария Полено. Разменяв четвертый десяток, моя мамаша решила разродиться, чтобы, наверное, скрасить свою старость, да и мне дать хоть хреновую, но жизнь. Кто был мой папаша, я не знал, как и не знала моя мать. Уже позже мне стало известно, что в то время в нашем порту сходили на берег американские моряки с авианосца «Интерпрайс». Возможно, кто-то из этих залетных янки и стал моим отцом и не знал о моем существовании.
— Полено, Полено, какого хрена ты, здесь развалилась по среди улицы? — спросил пьяный Джузеппе, и присел рядом с ней на теплые каменные плиты старинной улочки.
— А Сизый Нос, это ты. Помоги мне, я сейчас рожу, — сказала тогда моя мать, протягивая этому известному сицилийскому алкашу свою руку.
— Так ты, что в залете? Я так давно тебя не видел Мария, что даже не знал, что ты беременна! А ты черт побери беременна!
— Ты поможешь мне или нет? — завопила моя матушка, желая разжалобить бесчувственного мужлана.
Джузеппе надел очки, обмотанные бечевкой, и рассмотрев ее в свете зажженной зажигалки, потрогал ее живот.
— Ну ты, и даешь — Мария Полено! Это же надо ты беременна — кто бы мог подумать!
— Слушай ты, старый хрыч, ты что сука, не видишь, рожаю я. Помоги мне подняться, — сказала Мария и, размахнувшись, влепила Джузеппе по роже своей сумкой, в которой она для уверенности носила половинку кирпича. От удара видно мозги Сизого Носа встали на место и он, подхватив мою мать на руки, понес ее к своему другу Карло Дженовезе по кличке «Шарманщик», который жил совсем недалеко от этого места, где моя мамаша решилась произвести меня на свет божий. Сейчас у меня холодеют внутренности, когда я представляю, что мог бы выпасть из материнской утробы на каменную брусчатку нашего города.
Держа на руках мою мамашу, Джузеппе покачиваясь и кряхтя, двинулся к дому Карло. Через квартал Сизый Нос уже позвонил в двери моего будущего папаши, который почему-то не спешил спускаться из своего кабинета.
