— Эти безумцы, возможно, в эту минуту погибают или уже погибли, — заметила Шарлотта.
Круги под ее глазами, казалось, увеличились и потемнели, но в глазах этих все еще горел огонь.
Несколько секунд Скаурас неподвижно смотрел на нее, и тишина так сгустилась, что, казалось, если он сейчас щелкнет пальцами, этот щелчок прозвучит как пистолетный выстрел. Но Скаурас отвернулся с улыбкой ко мне.
— Вы только гляньте на эту маленькую женщину, мистер Петерсен. Такая чувствительная, заботливая мать! Только детей не имеет. Вы женаты, Петерсен?
Я улыбнулся ему в ответ, размышляя, плеснуть ли ему виски в лицо или лучше дать ему чем-нибудь тяжелым по голове. В конечном итоге я решил воздержаться. Во-первых, это все равно ничего бы не дало, а во-вторых, мне совершенно не улыбалась перспектива добираться до «Файркрэста» вплавь.
— К сожалению, нет, сэр Энтони.
Он повторил мои слова, громко смеясь, после чего добавил не поддающимся толкованию тоном:
— Мистер Петерсен, вы уже наверняка миновали тот возраст, в котором говорят подобные наивные слова.
— Мне тридцать восемь лет, но, к сожалению, у меня до сих пор не было случая сделать это, — сказал я с улыбкой. — Это старая история, сэр Энтони. Те, которых хотел я, не хотели меня, и наоборот.
Это не совсем соответствовало истине. С моей брачной жизнью покончил водитель «бентли», влив в себя предварительно, по мнению врачей, не менее бутылки виски. Браку моему было в то время меньше двух месяцев. Это объясняло и мои шрамы на левой щеке. В то время как раз дядюшка Артур вытащил меня из фирмы, достававшей обломки со дна моря. В результате ни одна девушка, зная мою профессию, не захотела бы выйти за меня замуж. Шрамы мне тоже не помогали. Впрочем, я никому и никогда не признался бы, чем занимаюсь. Да я и права на это не имел.
— Если вас это не обидит, мистер Петерсен, — заявил Скаурас, — я бы сказал, что у вас великолепно развито чувство юмора.
Хорошая шутка — Скаурас, беспокоящийся, чтобы кого-нибудь не обидеть! Его рот, так напоминающий застежку-«молнию», как будто немного смягчился, а слова как будто подтверждали ностальгию улыбки.
— Я, конечно, пошутил, — продолжал он. — Безбрачие имеет свои преимущества, а молодость проходит. Шарлотта?
— Да? — карие глаза недоверчиво посмотрели на мужа.
— Ты не можешь кое-что принести мне из каюты?
— А горничная? Она…
— Дорогая, это очень личное. А как уже намекнул нам мистер Ханслет, ты намного моложе меня… — Скаурас улыбнулся Ханслету, как бы подтверждая невинность своих слов. — Снимок, который стоит на моем ночном столике…
