На четвереньках подобравшись к двери, он поискал глазами какое-нибудь подобие ручки или рычага. Ничего похожего не наблюдалось, не было даже замочной скважины. Попробовал толкнуть дверь – все равно что толкать гранитную стену.
– И что дальше? – растерянно проговорил он.
На ум пришел самый простой вариант: дождаться, пока кто-нибудь не появится изнутри и сам не откроет дверь. Опять же, прийти могут и снаружи. В любом случае никто не собирается приглашать вовнутрь незваного гостя.
А значит, кто-то кого-то здесь убьет. И есть подозрение, что прикончат того, кто окажется в меньшинстве. Да уж, вариант хреновый. Да и нет ничего хуже пассивного ожидания. А вот как бы поступил в таком случае Зигфрид?
Вместо ответа рука сама потянулась к ножнам. Ладонь обхватила теплую рукоять, медленно потянула клинок из тесной глубины ножен.
Вот и решение.
Меч коснулся металла двери. И тут же, словно почуяв вражью плоть, стал наливаться красным, раскаляясь. Книжник так и не разгадал, на чем основаны свойства этого клинка, и закалка в Поле Смерти не давала объяснения. Оставалось только принять эти свойства как должное и надлежащим образом их использовать.
С глухим треском разлетались хлопья ржавчины, поплыл, расплавляясь металл. Воздух наполнился испарениями, резкими запахами. С ядовитым шипением меч погрузился в железо. Все, что нужно, – перерубить запирающие рычаги. Вот они – один сверху, один снизу, оба перерублены, как куски глины. Дверь тут же, щелкнув, отклонилась на петлях. Теперь осторожно, уберегая от брызг раскаленного металла, извлечь клинок и дать слегка охладиться. После чего – сразу в ножны, которые «успокоят» этот чересчур уж активный металл. Семинарист видел, как это делает Зигфрид, но не был уверен, что в точности следует его действиям. Не важно, главное – дверь перестала быть препятствием.
Достал из рюкзака самодельный «дозиметр» из обрезка кремлевской березы. Дерево на срезе алело красным – от меча здорово «фонило». Бросил в рот пару пилюль «антирада» собственного изготовления, разгрыз, разглядывая результаты своего труда.
Ну, вот, дорога открыта. Осторожно потянул на себя теплую еще дверь. Та была неподатливой, толстой, как в древних бомбоубежищах. Пожалуй, здесь и было бомбоубежище, как и на любом значимом военном объекте. Вытянув перед собой руку с масляной лампой, переступил широкий бетонный порог. И сразу же опустил лампу. В ней не было необходимости.
Длинный прямой туннель был освещен редкими, но достаточно яркими лампами.
