Вот такая пантомима. В целом очень даже нехитро. Любой мог бы показать, если бы знал, что имеется в виду. Просто неожиданно: кто его знает, как у них там на коне?
— Нормально, — кивнул Сулейман, поднимая стекло и возвращаясь в исходное положение. — Ну что, будем дела делать?
— За этим и приехали, — напомнил о своём старшинстве Иванов, несколько удивлённый тем, что Сулейман до сих пор не спросил, кто тут главный. У горцев вообще так не принято. Любые вопросы по делу всегда решают со старшим, сколько бы с ним ни пришло на встречу других людей. — Теперь твоя очередь. Показывай, что там у тебя.
— У меня две новости, — Сулейман достал из кармана пульт — обычную самсунговскую «лентяйку», и качнул его в руке. — С какой начинать?
— А, вот оно! — опять не в тему прорезался Глебыч, прищурившись на пульт.
— С хорошей, — выбрал Иванов, уничтожив сапёра взглядом. — День сегодня неплохой, так что...
— Для вас хороших новостей нет, — Сулейман с сожалением развёл руками. — Есть плохая и очень плохая.
— Вот даже как? — Иванов досадливо крякнул и решительно взялся за дверную ручку. — Если ты так себя ведёшь, нам не о чем разговаривать. Тут у нас не балаган, так что...
— Выходить нельзя, — Сулейман аккуратно похлопал широченной ладонью по подголовнику. — Минус пятьдесят килограмм — взорвётся.
— Ага... — Иванов отдёрнул руку от двери и обескураженно уточнил:
— Это плохая новость?
— Да, это начало плохой новости, — кивнул Сулейман. — Там десять килограммов тротила, хитрый такой заряд с рессорой... Ну, не я делал, мне сапёр просто рассказал.
— Хорошо, — одобрил Глебыч. — Дублирующего на избыточную массу нет?
— Я не понял, о чём ты, доктор, — Сулейман опять похлопал ладонью по коже сиденья — нежно, как по попке любимой девушки. — Но выходить точно нельзя, там заряд, я его включил. Если кто-то выйдет из машины — сразу взрыв. Чтобы выключить, надо набрать код внизу.
— Мы так не договаривались... — Иванов напрягся, не сумев с ходу определиться, как теперь себя вести в данной ситуации. — Ты... Ты что себе позволяешь?
— Быстро ехать тоже нельзя, — Сулейман на Иванова — ноль внимания. — Если наши задницы подпрыгнут, там будет больше, чем минус пятьдесят килограммов, сразу взорвётся. Можно только очень аккуратно ехать. Медленно, без прыжков.
— Это понятно, — Глебыч, совершенно не реагируя на изменение эмоционального фона встречи, сформулировал вопрос попроще:
— А дополнительная нагрузка?
— Зачем дополнительная?
