-- Сука! - прилетело по голове Карле сумочкой Жанны. От неожиданности, девушка даже чуть осела. Попытавшийся было остановить "бурю" еще на подходе, Игорь потерпел поражение. Жанна ловко (для пьяной вдрызг бабенки!) увернулась от его рук и накинулась на Карлу. Она точно задалась целью кардинальной смены прически у немки, а попросту -- выдрать все ее волосы на корню. Женщина в гневе -- это ураган, а русская женщина в гневе (да еще и на немецкую дуру, посмевшую позариться на нашего русского мужика) -- это ядерный реактор без правления. Когда и с какой силой рванет -- никто не скажет.
Оглядываясь по сторонам, Игорь увидел Вету, которая, словно мышка, прошмыгнула на выход. Девушка откровенно смеялась и глядела в их с Карлой сторону.
"То, что это твоих рук дела -- несомненно! Но вот, что ты опять себе навыдумывала, малышка?" - поспешил вслед за женой Игорь, оставляя разборки двух фурий на "хрупкие" плечи охраны, которая уже пыталась развести двух разъяренных девиц по разным углам ринга ...хм, зала.
Глава 13
Резвым зайчиком Вета неслась вниз, на улицу, где можно было поймать такси и уехать прочь с этого шабаша "особо этилированных и экзальтированных".
Уже на выходе, в ее сумочке завибрировал телефон. Достав сей агрегат из недр клатча, Вета сопя поглядела на экран -- там мигало оповещение о новом для нее сообщении.
Нажав соответствующую кнопку, Вета прочитала его содержимое:
"Лизонька, детка! Забыла вам с Игорем сказать, что сегодня вечером вы ночуете у нас. Мы очень по вам скучаем! Я не могу найти вас с Игорем в зале, поэтому послала сообщение. Если хотите, можете уехать пораньше. Мы с мужем постараемся не задерживаться. Целую!"
-- Зараза! - ругнулась девушка, кладя обратно в сумку свой телефон. В это же время из дверей пулей вылетел Игорь, вертя головой во все стороны. - Я тут, - подняла руку вверх, чтобы ее заметили, Вета. Молодой человек разом успокоился и же спокойным шагом направился в сторону девушки.
Вета едва не взвыла от того, как был хорош ее муж, пусть и являлся он фаворитом кабелей, но он ... он все еще не оставлял ее сердце в покое.
Он не тот, по кому нужно вздыхать. Он тот, по кому гильотина плачет. Но он тот, при взгляде на которого забываешь вдохнуть, когда он просто смотрит на тебя, то тебе, кажется, и не нужно большего. Его прикосновение, пусть даже случайное, будит в тебе незнакомые до этого чувства. Когда он говорит, просто говорит, то ты непроизвольно ищешь его взглядом. В толпе, в куче народу, ты видишь лишь его одного.
