— Малыш! — воскликнула, он не отзывается, даже не поворачивает голову в ее сторону. Дарг продолжает стоять на каменной скамейке за столом, усиленно работая челюстями. Дане не было видно, что он там жует, из положения сидя, на полу. — Ты почему не откликаешься? Фу, Малыш! Ты что крысу поймал? — а что еще съедобного (ну или живого) можно было обнаружить в тюрьме для мертвых?
Девушка с усилием поднялась и направилась к своему питомцу, а там….
— Вот это, да! — только успела сказать Дана, склоняясь над столом и принюхиваясь. Ей это не сниться?
Девушка так же, стоя у стола, стала запихивать большие куски ароматной картошечки, посыпанной зеленью, обмакивала ее в соусе, стоящем рядом. Нежнейшее запеченное мясо, такое сочное и душистое, источало такой запах, что удивительно, как она этого не заметила раньше. Когда был утолен первый голод, она присмотрелась к даргу, Малыш поглощал тушеного зверька, очень похожего на кролика, затем принялся за курочку и что- то еще. А вот Дана прижала, наконец, свою попу к скамейке и уже неторопливо взялась за гуляш, припивая местным морсиком.
Сыто облокотившись на спинку скамьи, она уже более тщательно стала оглядываться в помещении — здесь появилась еще одна, совсем неприметная дверь.
За ней скрывалась, что бы вы думали? Да, ванная комната! Это было второй ее самой важной потребностью. — Вот бы помыться!
Малыш уже лежал к верху пузом на полу, закрыл глаза в блаженстве.
— Помыться и поспать, хоть на полу, рядом с малышом! — это то, о чем мечтала девушка после сытного обеда, а у нее это был и завтрак, и обед, и ужин, может и того больше. В этой тюрьме чувство времени терялось, к тому же, слишком много приключений свалилось на нее здесь. Как же попасть в свой мир? Как там Катя? Переживая за подругу, она медленно погружалась в бассейн с чистой водой, устало откинулась на его бортик, позволяя своему напряженному телу расслабиться и обнаружила жидкое мыло в кувшинчике. — О, Блаженство!
— Как же не хочется надевать это! — схватила она свою одежду кончиками пальцев, от которой ощутимо несло чем-то, плюс корочки засохшей крови и слюни убитого ей дарга. В общем, чувство отвращения присутствовало.
Вышла в своем, относительно чистом, сарафанчике, ее верхней одеждой служившей верой и правдой в Азораге, даже полы не помыть. Дана просто их скинула на пол возле ванной комнаты. Потом ими займется. Зашла и остолбенела — у стены стояла мягкая кушетка, ее там точно не было. Как такое возможно?
