– Девушка, а вы знаете, что на территорию государства Украины нельзя ввозить незадекларированную технику.
– Ну раз нельзя, – отвечаю я, – то забирайте, пусть останется в родной России.
Таможенникам мой ответ нравится. Они просят телевизор поставить на стол для составления акта. Но я прошу, чтобы в акте изъятия было полностью указано следующее: закон, согласно которому нельзя провозить старый телевизор на Украину, имена, фамилии, должности и звания изымателей.
Люди в голубом недовольно подмигивают друг другу и почему-то передумывают забирать у меня телевизор.
Но просто так им не хочется уходить, все-таки власть представляют, и начинают просить штраф в размере трехсот тридцати рублей или десяти долларов. Их аргументы изумительны:
– Неужели у россияночки не будет каких-нибудь десяти долларов? Всего-то?
Я отрицательно качаю головой, таможенники разочарованно уходят и начинают приставать к гастарбайтерам, тут им повезло куда больше. Один из несчастных спрятал деньги в мыльницу, и радостный таможенник просит его ночью сойти с поезда, но поскольку выходить на гостеприимной брянской земле работяга не желает, то ему предлагают отстегнуть каждому на хлеб с…
Станция Конотоп.
Здесь тоже ко мне придираются.
– Ой, сибирячка едет на Украину! Вы шо там в самом деле будете отдыхать? – восклицает бойкий служитель порядка. – Ах, мама! А почему вы не заберете ее к себе? У вас там все-таки лучше, прожить худо-бедно можно, а не то шо здесь.
Я широко улыбаюсь таможеннику и говорю, что есть обстоятельства, которые не от меня зависят, и вообще все это, не в обиду будет сказано, не его дело.
Он желает мне счастливого пути и, бегло взглянув на документы гастарбайтеров, сказал: «Хлопцы, родненькие, я шманать не буду, не бойтесь. Дай Бог вам здоровья, шо держитесь. Ой, молодцы! Ой, молодцы! На москалях как-никак лучше, все так хоть гроши можно заработать. А у нас куда ни глянь – все разворовали!»
Как только последний таможенник уходит, поезд медленно двигается с места и в вагоне начинается настоящий праздник. Люди смеются от счастья (за исключением тех, кого не «обшманали»), плачут, начинают молиться всем известным святым и, конечно же, стали это дело всенародно отмечать. Тут, кстати, я увидела, как извлекаются доллары, привязанные за коренной зуб…
И еще немаловажная деталь: если до второй таможни все пассажиры старались говорить на русском, хоть это не у всех получалось, то теперь можно было услышать все многообразие украинских диалектов.
