Думать нет времени. Снова звонок. «Пожалуйста, соедините меня с главным по газете». Здороваюсь. И слышу:
– Сейчас я нахожусь в больнице, через сорок минут мне предстоит тяжелая операция на сердце. Возможно, не выживу. Последнее мое желание, которое вы в силах исполнить, чтобы вернуть меня к жизни, – это опубликовать мои мысли. Утром, как только я приду в себя после наркоза, увижу передовицу со своими стихами, у меня сразу, я вас уверяю, нормализуется давление, и я пойду на поправку. Такое уже было в восемьдесят девятом в Харькове…
Кровь подступает к вискам. Начинаю лихорадочно соображать: как быть? Отказать, значит умертвить. Согласиться? Но если человек так себя ведет, то высока вероятность того, что стихи, как и те, что про морошку. Вспоминаю недавнее интервью с главным городским кардиологом. Хороший человек, посвятивший жизнь изучению сердца. В свободное время пишет картины и так талантливо… Мог бы стать хорошим художником, но выбрал другой путь. Говорил – врач соработник Бога. Евангельские истины гармонично вписались в его жизнь. Мы с ним проговорили пять часов подряд. Немного грущу, окунаюсь в атмосферу приятного общения. Ах да! Он сказал, плановые операции на сердце у нас всегда делают в утренние часы. Без исключения. Каменею. Перебивая, спрашиваю собеседницу, а операция плановая?
– Да, – отвечает она, не задумавшись.
– Значит, вы меня, уважаемая, обманываете, – выношу тяжелый вердикт, – потому что сейчас вечер…
Наш разговор подслушал водитель, забежавший в корректорскую за чайником.
– Это была Людмила Павловна Налобова? – спросил как бы между прочим.
– Да, а откуда вы знаете? – удивляюсь.
– Ее все знают, редкий человек. Бравирует своим заболеванием и со всех высасывает соки.
– Что-о?
– Зять ушел, дочка дважды травилась. Внуки постоянно убегают из дома. Она достала уже все редакции просьбами. И все инстанции жалобами.
– А какое у нее заболевание?
– Не помню, завтра День пожилого человека, губернатор будет ее поздравлять, по телевизору покажут обязательно.
Завариваю чай. Но пригубить не успеваю. Звонок из похоронного бюро. Мне предлагают деньги лично за обращение на первой полосе газеты к чиновникам. «Если у вас есть сердце, поймите: отбирают территорию для кладбища». Спрашиваю:
– Вы представляете частную фирму или государственную.
– Частную, – отвечают.
– Это ваш бизнес, вы на этом зарабатываете? – задаю вопрос.
– Да… а это что, провокация?
– По-вашему, государство не найдет, где хоронить покойников? – иду ва-банк.
