Мак встал, подошел к шкафу и достал пакет пасты.
– Давайте остановимся на этом и поверим, что такое больше не повторится. Сара, сними куртку и садись за стол. Ты проголодалась, наверное. Приготовлю что-нибудь поесть.
Сара резко повернулась и вышла из кухни. Они слышали ее шаги на лестнице, а потом громко хлопнула дверь в ее спальню.
Повисла пауза.
– Прекрасно.
– Дай ей шанс, – вздохнул Мак. – Ей тяжело.
Наташа отхлебнула вина, выдохнула и посмотрела на него:
– Может, самое время сказать, что из банки в моей комнате исчезают монеты? – Ей показалось, он ее не слышит. – И в большом количестве. Я заметила, насколько их стало меньше. И еще… На днях я бросила в банку четыре фунтовые монеты. Вчера они пропали.
Он отвешивал пасту на весах.
– Вот так.
– Я не хотел говорить, но помню, что недавно из кармана джинсов на кофейный столик выпала пятерка. Хотел взять утром, но ее на месте не было. – Мак подошел к двери и бесшумно ее закрыл. – Думаешь, это наркотики?
– Не знаю. Вроде не замечала, чтобы она была не в себе.
– Не похоже.
– И не шмотки. – Это покорило Наташу: Сара не интересовалась модой, не читала модных журналов, в ванной утром проводила не больше десяти минут. – У нее нет телефона, насколько мне известно. И сигаретным дымом от нее не пахнет.
– Что-то не так.
Наташа опустила глаза:
– Мак, я должна тебе кое-что сказать. Когда я в первый раз ее увидела, ее задержали за кражу в магазине.
Он застыл на месте.
– Это была всего лишь упаковка рыбных палочек. Я случайно встретилась с ней в супермаркете. Она клялась, что собиралась заплатить за них.
Снова меня облапошили, подумала Наташа. Считала, делаю доброе дело. Глупая либералка из среднего класса с чувством вины. Полностью запутавшаяся.
– Извини. Нужно было раньше тебе сказать.
Он покачал головой. Наташа с благодарностью поняла, что он не будет делать из мухи слона.
– Думаешь… – нерешительно начала она, – нам следует…
– Завтра не могу, – перебил ее Мак, засыпая наконец пасту в кипящую воду. – Дай мне день или два, и я ее выслежу. Выясню, чем она занимается. Мы будем знать все.
Какой нрав, какая ретивость; как гордо он держится – он вызывает восторг и в то же время наводит ужас.
Ксенофонт. Об искусстве верховой езды
Два дня Сара была примером послушания. Она позволяла Маку провожать ее до класса, пытаясь скрыть обиду, и уже переминалась с ноги на ногу у школьных ворот, когда он приезжал за ней. Но особенностью подростков, подумал Мак, было то, что они считали себя умнее других. И Сара не составляла исключения.
