— Погодь! — не утерпел он. — Что-то я краем уха… Было в этой нашей… Ну, где работа у нас… Это когда тебя того, — повернулся он к Мунде, — той стрелой… Мелькнула там одна…
Мундя чуть было не подавился, но тоже блеснул небывалой сообразительностью.
— Мелькнула, точно, — подчеркнул он с особой интонацией. — Только, что ты гонишь, лошара, с какой стрелой — с арматурой! Когда у них посыпалось…
— А, ну да… — опомнился Казик. — Факт, прибежала такая, с бумажками — по фигуре вроде похожа. И волосы гривкой. Тебе позарез ту надо, а то, может, и наша бы сгодилась? — До парня вдруг дошло, что его несёт и как опасно он приблизился в своих мемуарах к теплице с запрятанной там добычей, стибренной у Гжеся. Казик похолодел, и временное просветление в мозгах моментально его покинуло. — Только она не с телевидения, а с той фирмы, в смысле проектного бюро.
У Мунди голова ещё работала:
— Факт. Пока я Казя пас, она всё там моталась с какой-то макулатурой. И собака тоже моталась, так я больше на собаку того… потому как чужой ещё был…
— Что за фирма? — как-то странно спросил Шимек.
— Большая, — уважительно ответил Казик. — Здоровенная.
— Переклинило тебя, что ли? — взбеленился Гжесь. — Какая конкретно?
В уточнении, что за фирма, Шимек активного участия не принимал, старался в основном Гжесь, задавая массу наводящих вопросов. Зачем оно ему надо, ни за что бы не признался, хотя вёл себя весьма предусмотрительно. Брат впрягся в работу, да и хрен бы с ним, а вот он, Гжесь, другое дело, раз прибился к телевидению, надо за него держаться, голубой экран — это сила…
Прощальное знакомство завершилось в тёплой дружественной атмосфере, каждый получил что хотел.
* * *
Майка вернулась вечером с опозданием на два дня. По телефону она предупредила семью, что задержится на три — так поначалу выходило, — поэтому её никто не ждал. Сама она была этому страшно рада, поскольку получила чуток свободного времени, могла отдохнуть, распаковать вещи, хотя бы частично, и проверить, что творится дома.
Домашняя ситуация выглядела утешительно. Следы пребывания Доминика бросались в глаза: его ноутбук, его домашние тапочки, его вещи в ванной — всё в полнейшем порядке. Донесения Анюты подтверждались: очевидно, растеряха с бумажником вернулся из Канады, и Доминик лишился своего убежища.
И, что крайне интересно, нового не нашёл…
Навалившаяся было с дороги жуткая усталость вдруг отступила. Сразу полегчало. Возвращалась Майка через Германию — из Стокгольма в Берлин самолётом, а дальше уже по земле. В Берлине она приобрела машину «фольксваген» и даже могла бы добраться до Варшавы одним махом, если бы не прелести милой родины. Зная, что такое польские дорожные работы и паранойя насчёт превышения скорости — поездила в своё время с Домиником по родному краю, — она сделала остановку на границе и в итоге оказалась дома очень ранним вечером.
