Среди общей суеты, различных возгласов, вопросов, претензий и предложений в одном проявилось поразительное единодушие. А именно: никто ни в коем случае не хотел вызывать ни «скорую», ни полицию. Любому, кто пытался о чём-то подобном заикнуться, тут же затыкали рот. В остальном всё шло, как положено: за стрелу чуть не передрались Боженка, Зютек и сам потерпевший, который сразу же оказался в проигрышной позиции, поскольку одновременно вынужден был придерживать Казика. Тот в первый момент собирался дать дёру, но нерешительность его сгубила, и пришлось остаться. Начальник строительства попытался сразу же возложить ответственность за сей мелкий инцидент на крановщика и водителя самосвала, водитель же сваливал вину на охранника с собакой. Попутно выяснилось, что на стройке аж две собаки, одна из которых бешено лает, а другая только рычит тихо, но жутко грозно. Мундя затравленно озирался и стучал зубами.
В дело резко вмешался Стефан. Он тут же вычислил перепуганного Казика и принялся распоряжаться:
— Это твой дружок? Поедете к моей сестре, она медработник, вот адрес. Она им займётся, перевяжет и скажет, что дальше делать, я уже ей звонил. Пан Бурчак, — обратился он к начальнику, всё больше распалявшемуся, поскольку упорно держал сторону собак. — Мы на одной машине, подбросим этого недобитка к моей сестре…
— И, вашу мать, у меня даже, чтоб вам руки кривые поотрывало, разрешения на выход из земли ещё нет! — продолжал бушевать начальник строительства, но слова Стефана понял. — Эй, вы, бормоглоты, марш грузиться! Адрес есть?
— Есть, а из земли мы и не выходим. Фундамент и так наверху.
Слова, успокоившие руководство, жутко встревожили Мундю с Казиком, но оба безропотно полезли в пикап начальника. На взрытой земле под оградой старой халупы осталась валяться всякая металлическая мелочь.
Битву за стрелу выиграл Зютек. Боженка, может, и удивилась бы странной резкости обычно спокойного и покладистого сантехника, но была слишком вздрюченной, чтобы обращать внимание на такое проявление невоспитанности.
Опять же в её голове застрял меч, который так упорно предпочитала Майка. Меч в заднице Вертижопки… Ну да, только не меч, а стрела, это во-первых, а во-вторых, не Вертижопки, а какого-то постороннего парня. Так ошибиться! И откуда эта чёртова стрела? А ведь сопляка подстрелили, как полагается — под прямым углом к чему-то там анатомическому, насквозь через нужный фрагмент…
Майка тем временем ждала Боженку неподалёку от сомнительного водоёма, который одни считали речкой, другие — озером, а недоброжелатели — так просто канавой, и на достаточном расстоянии от места происшествия. Она успела сориентироваться в намерениях гидравликов, считала, что оба предложения хороши и нет большой разницы, какое выбрать, поэтому и собиралась успокоить подругу, которая курцгалопом примчалась к ней, занятая совсем другим.
