К счастью или к несчастью, но с годами их дружба все росла; а когда они уже умели рассуждать, то сами заметили, что, если один из них отсутствовал, другой не мог играть с детьми. Однажды отец удержал одного близнеца при себе в течение целого дня, оставив другого при матери, и оба были за работой такие печальные, бледные и вялые, что все подумали, не больны ли они. Когда же они встретились вечером, то, взявшись за руки, пошли далеко по дороге и совсем не хотели возвращаться домой; так хорошо им было вместе. А кроме того, они сердились слегка на родителей за причиненное им огорчение. И больше это не повторялось, ибо, надо сказать правду, что близнецы были баловнями и любимцами не только своих родителей, но дядей и теток, сестер и братьев. Родители очень гордились близнецами, потому что все отзывались о них лестно; и на самом деле это были красивые, добрые и умные дети. Дядюшка Барбо иногда начинал беспокоиться, что будет с ними, когда они станут уже взрослыми мужчинами, если они привыкнут всегда быть вместе; и, вспоминая слова Сажеты, он пробовал дразнить их, чтоб заставить ревновать друг к другу. Если им случалось в чем-либо провиниться, он надирал уши Сильвинэ, в то же время говоря Ландри: «Сегодня я тебя прощаю, так как ты обыкновенно рассудительнее». Но Сильвинэ, несмотря на то, что у него горели уши, утешался тем, что Ландри был избавлен от этого наказания, а Ландри плакал так, как будто наказан был он. Пробовали также давать одному из них то, что составляло предмет желаний обоих, но если это было что-либо съедобное, они тотчас делили это между собой; если же это была какая-нибудь игрушка или букварь, они сообща владели ими, или поочереди давали друг другу, не отличая «твоего» и «моего». Если хвалили одного за поведение и делали вид, что не обращают внимания на другого, то другой бывал так доволен и горд тем, что его брата поощряют и ласкают, что и сам начинал хвалить и ласкать его. Стараться их разъединить телесно или духовно значило терять зря труд и время; а так как детям, которых любят, никогда не противоречат, даже ради их собственного блага, то уже очень скоро близнецам предоставили полную свободу действий; и только иногда, и то больше для забавы, отпускали на их счет разные колкости; но близнецы не давали себя одурачить. Они были хитры, и часто только для того, чтоб их оставляли в покое, они делали вид, что ссорятся и дерутся. Но для них это было лишь забавой, и при всех потасовках они никогда не причиняли друг другу ни малейшего вреда. Если случалось какому-либо ротозею удивляться их ссорам, то они смеялись над ним втихомолку, и слышно было, как они болтали и пели, точно две пташки на ветке.
