Был тёплый солнечный день. От лёгкого ветерка колыхались зелёные весенние листья на деревьях. Через два дома мистер Симпсон уже косил свою лужайку. Возле гаража две малиновки играли в перетягивание каната жирным коричневым дождевым червём.
Я нёс коробку к задней двери дома Энн. Дверь была не заперта. Я заглянул через окно.
— Привет, Дана. Заходи, — позвала меня мама Энн, стоявшая перед раковиной.
Прижимая коробку к груди одной рукой, я открыл дверь и зашёл на кухню. Энн завтракала. Она была в длинной синей футболке и черных велосипедных шортах. Её каштановые волосы были собраны в длинный хвост.
Догадайтесь с трёх раз, что она ела на завтрак.
Угадали. Яичницу.
— Йо, Дана, — она поприветствовала меня. — Как дела?
— Ну…
Миссис Гравел подошла к плите.
— Дана, ты завтракал? Приготовить тебе яичницу?
Мой желудок булькнул. Я сглотнул.
— Нет. Думаю, не нужно.
— Хорошие свежие яйца, — настаивала миссис Гравел. — Я могу приготовить омлет, если тебе не нравится яичница.
— Нет, спасибо, — ответил я вяло.
Я чувствовал, как яичный сгусток прыгает внутри коробки.
— А я бы хотела добавки, — сказала Энн маме, захватив ложкой большой кусок яичницы. — Эти яйца действительно вкусные, мам.
Миссис Гравел разбила яйцо о сковородку.
— Может, и себе приготовлю, — сказала она.
Меня чуть не тошнило от всей этой болтовни о яйцах.
Энн допила свой апельсиновый сок.
— Эй, а что в коробке? Новые кроссовки?
— Э-э… нет, — ответил я. — Смотри, Энн. Ты не поверишь, что я нашёл.
Я так хотел показать его ей. Держа коробку перед собой двумя руками, я пошёл через кухню.
И споткнулся о Крепыша.
Опять!
Вечно эта глупая овчарка под ногами путается.
— Ааа!.. — вскрикнул я, переваливаясь через собаку, и глядя, как обувная коробка взмывает в воздух.
Я приземлился прямо на Крепыша. Оказался весь в шерсти.
Я резко вскочил на ноги.
Я увидел, как существо вылетело из коробки и приземлилось прямо к Энн в тарелку.
У Энн отвисла челюсть. Её лицо исказилось от отвращения.
— Ох, фу! — завопила она. — Тухлые яйца! Гадость! Тухлые яйца!
— Нет! Оно живое! — запротестовал я.
Но я не думаю, что меня кто-то слышал. Крепыш навалился на меня, когда я пытался хоть что-то объяснить, и чуть снова не повалил.
— Лежать, мальчик! Лежать! — ругалась миссис Гравел. — Тебе лучше знать.
— Выкинь это! — требовала Энн, отпихнув тарелку через стол.
Её мама осмотрела плиту, а потом возмущенно уставилась на меня.
— Дана, что с тобой? Это не смешно. Ты испортил отличную яичницу.
