— Люди меняются, — говорит он.
— Я не хочу иметь с тобой дела.
— В данный момент? — спрашивает он.
Я качаю головой.
— Нет, никогда. Мне больше нечего сказать, Лиам. Ты сказал все, что должен был, еще тем вечером и не стал ждать, что я скажу, и не отвечал на мои звонки. Я не обязана выслушивать твои оправдания и уж точно ничего тебе не должна.
Я отворачиваюсь, чтобы больше на него не смотреть. Мне нужно оставаться сильной и спокойной. Мне нужно воспользоваться теми дыхательными техниками, которые показал мне врач до рождения Ноа.
— Ты ждешь, что я уйду, зная о сыне?
Я посмеиваюсь.
— Да, я жду, что ты выйдешь сейчас за дверь, сядешь на свой модный мотоцикл, вернешься к своей знаменитой подружке и уедешь туда, откуда приехал. Для тебя здесь ничего нет, и я не хочу, чтобы ты причинял боль моему сыну. Я не хочу, чтобы он знал о тебе, так что можешь убираться прочь из его жизни еще на десять лет. — Я смахиваю скатившуюся из глаза слезинку. Я не покажу ему, как он на меня влияет.
— У меня нет подружки.
— Боже мой, Лиам, из всего того, что я только что сказала, ты уцепился за часть про подружку? — Я трясу головой. Когда я разворачиваюсь, он смотрит в пол.
— Мы живем дальше, и ты не являешься частью нашей жизни. Ноа не нуждается в тебе, она даже не знает о тебе, так что, пожалуйста, уходи и не возвращайся.
Лиам кивает. Проходя мимо, он не встречается со мной взглядом. Я гляжу на его тело, то же самое тело, каждый дюйм которого я знаю. Он обходит прилавок и идет туда, где лежит его шлем.
— Увидимся, Джозефина.
Он называл меня Джозефиной только однажды, в тот вечер, когда порвал со мной. Как только дверь закрывается, и он садится на свой байк, я теряю самообладание. Я падаю на пол, хватаясь за бока и плача. Я плачу из-за десяти лет его отсутствия и того, что он все упустил, включая Ноа.
— Алло, — рычу я в телефон, разозлившись, что меня будят раньше, чем солнце решило сегодня поднять свою уродливую голову. Я кошусь на часы, их красные цифры показывают, что сейчас всего пять утра. Вообще-то я в отпуске и даже не могу поспать подольше.
— Трудная ночка, Ковбой? Я думала, это поездка туда и обратно? По моим расчетам, ты уехал три дня назад. Похоже, ты решил еще какое-то время побыть там. Что происходит?
— Господи, Сэм! Сейчас пять утра. Какого черта тебе надо?
— Ну, — она замолкает. Я знаю, что она смотрит на свои ногти, возможно, думает, что нужно сделать другой маникюр или что-то в этом роде. На самом деле, мне все равно, я просто хочу заснуть и забыть о том, что вчерашний день вообще был. — Когда ты возвращаешься домой?
