С женой у них сохранялись хорошие отношения на протяжении многих лет брака. Мария была симпатичной, интересной женщиной, которая ловко лавировала между своими мужчинами - властным мужем, самостоятельным старшим сыном и трудным подростком - младшим. Если бы ни она, они трое переругались бы напрочь. Женщина была заведующей магазина косметики, который когда-то был хозяйственным, и куда она почти пятнадцать лет назад пришла работать продавщицей, так что, она была дамой занятой, и времени на ссоры и домашние склоки у нее не было.
Кстати, если городская квартира была больше ее детищем, то здесь было его царство. Тяжеловатая мебель, старинное оружие на стенах, бар-глобус - все это он очень любил. А вот жене этот дом не нравился, она была здесь редкой гостьей. Сыновьям было хорошо везде, где были оба родителя (если, конечно, не вспоминать последний год и Никиту). В этот дом он приглашал на неформальные встречи поставщиков и покупателей, проводил время с друзьями. Для замечательного досуга здесь была финская сауна, бильярдная, бассейн - в общем, все, что нужно для приятного отдыха.
Вот и сейчас к нему приехал один добрый старый знакомый. Другом его нельзя было назвать - общались они довольно редко, и общение проходило в такой форме, что Карякин что-то предлагал, а тот выбирал.
Они вошли в гостиную дома. Карякин был высоким и довольно худощавым, так что, внушительных размеров гость казался больше его раза в два. Оба были одеты неформально - в джинсы и футболки. Гость приехал из ближнего Подмосковья, он возглавлял крупную страховую компанию. Их знакомство длилось уже много лет и было приятным и полезным для обоих. Каждый получал то, что хотел.
- Отлично ты отремонтировал дом, Алексей, - отметил бизнесмен, оглядываясь. - Когда я был у тебя в последний раз, здесь было поскромнее. Твой дом - самый шикарный в "Алмазово", если не сказать - во всем городе. Не боишься зависти людской?
Карякин усмехнулся, открыл бар-глобус и налил им по рюмке финской водки. Мужчины сели на мягкий кожаный диван. В полумраке, рядом с красивым электрическим камином, больше подошел бы коньяк, но Алексей знал вкусы своего гостя. Тот не изменял финской водке с молодости.
- А чего мне бояться, Данила? Я не чиновник, про которого можно сказать, что наворовал у народа. На свой завод я пришел простым оператором, дорос до главного инженера. А, когда он почти разорился, я, оказавшись на месте директора, поднял его. Продал, между прочим, единственный дом свой, жили у родителей моей Машки с Никиткой маленьким. Никого не ограбил... Если и были разборки и дележ по молодости, то кто этим не грешил? Я сам захотел и сам добился.
