Любовь Эдварда принадлежит мне. И, чёрт возьми, со мной он хотя бы выглядел счастливее.
- По-моему, твой принц тебя уже ненавидит, - взмахнув хвостом, пробормотал Ален. - От любви до ненависти, сама знаешь…
Я сжала кулаки и в упор посмотрела на кота на окне.
- А что твоё демоническое прошлое, не подсказывает никакого выхода?
Кот возвёл очи к потолку и вздохнул.
- Я сейчас человек, Катрин. Не демон.
Сначала я не поняла, что он хотел этим сказать. Потом выяснилось, что прошлое, когда он был Проклятым, постепенно уходит, забывается. “Эти воспоминания не для человеческой памяти, - объяснил Ален. - Моё тело не может их выдержать”.
- Ты хоть колдовать не разучишься? - полу в шутку, полу в серьёз поинтересовалась я.
Кот оскалился и в мгновение ока - я снова не заметила, как он это сделал - превратился во всклоченного вихрастого мальчишку.
- Не бойся, Катрин, - желчно бросил он. - Не разучусь.
- Отойди от окна, - бросила я, игнорируя его мрачный взгляд.
Ален удивлённо вскинулся.
- Или одень мою накидку. Простудишься, - закончила я, разглядывая тени у него под глазами. - И вино ты больше не пьёшь, пьяница. Спился уже.
Ален вытаращил на меня глаза.
- Ты мне нянькой решила стать, Кат…
Я накинула на него одно из покрывал и подтолкнула к кровати.
- Ты сегодня вообще спал? Или вино глушил до рассвета?
Судя по виду - как-то так оно и было.
Потрясённо глядя на меня, Ален молчал.
- Вот и спишь до вечера, - решила я. - Сейчас принесу тебе завтрак и что-нибудь согревающее.
- Знаешь, Кать.., - попытался перебить меня мальчик, но я шикнула на него.
- Лежи. Без тебя сегодня обойдусь. Спать.
Мальчишка попытался трепыхнуться, когда я подошла к двери, пришлось прикрикнуть: “Спать!”. Его удивлённый взгляд долго мерещился мне в темноте лестницы, пока спускалась.
Методом научного (и не очень) тыка я нашла кухню, распугала кухарок, потребовала что-нибудь лёгкое и… ну, в общем, как для бледной меня. В процессе случайно (или не очень) на кухню заглянул монах, мягко поинтересовался, почему меня не было на утренней службе, а, узнав, что леди плохо, очень плохо, подрядился приготовить лечебный настой. Я очень надеялась, что он не заставит меня попутно вспоминать какую-нибудь молитву вроде “Mea culpa”, то есть не решит принять мою исповедь. Обошлось, и обратно в спальню я вернулась спустя где-то полчаса.
Ален дисциплинированно лежал под покрывалами, что объяснялось скорее температурой, чем нежеланием огорчать меня. Но не спал, бормотал что-то с закрытыми глазами, я даже подумала - бредит. Вскинулся удивлённо, поняв, что я вернулась. Проследил, как я устраиваю поднос на кровать, подаю ему настой, приготовленный монахом. Взял, не спуская с меня глаз.
