Я хмыкнула и ударила кулаком об открытую ладонь.
- Правильно. Ну и фиг с ней!
***
- … и после всего, - возмущалась я, выхаживая кругами по комнате. Бес, мой единственный собеседник, сидел на столе, водя головой из стороны в сторону - следил за мной. - И после всего он ещё приехать посмел?! Нет, ну ты представляешь, а?! Я тут мучаюсь, а он…
Логическая цепочка возмущений стала ускользать даже от меня, заставив остановиться, подыскивая слова.
- А он… он…
От дальнейших мыслительных усилий меня избавила вломившаяся в комнату стража.
Я профилактически завопила, ещё когда дверь только-только распахнулась, но этим мужланам дела не было до моих криков.
Меня схватили, мне заломили руки за спину, нахлобучили меховую накидку и куда-то поволокли.
А я вопила, мешая азвонский, фрэснйиский и русский:
- Что вы делаете?! Куда вы меня… как вы смеете! Пустите! А-а-а!
Последнее “А-а-а” получилось особенно сокрушительным - именно в этот момент Бес спикировал со стола и, вцепившись мне в юбки, полез под накидку, конечно, не подумав пощадить мою нежную, непривычную к когтям кожу.
Меня выволокли во двор, где как раз собралась целая толпа - поглазеть. До этого они чего-то кричали, теперь орала я - зато громче. Очень громко. Я решила - всё равно ничего не теряю: такой репутации, как у меня, подобные мелочи повредить уже не могут. Так хоть оторвусь напоследок.
Бес уютно устроился у меня на груди под блио и только мявкнул недовольно (я его успешно заглушила), когда меня забросили кому-то в седло. “Кто-то” пришпорил лошадь, ветер ударил мне в лицо, и я захлебнулась криком.
Мимо проносились дома, потом - луг, и, наконец, деревья.
На какой-то поляне мы всё-таки остановились. Всадник спешился и протянул мне руки.
- Спускайся, Катрин.
Я задумчиво потеребила поводья.
- Не-а. Мне и тут неплохо.
На самом деле, с непривычки (успела забыть, да) высота с седла до земли казалась… в общем, если я гордо прыгну мимо его рук, сломаю ноги. А если он меня поймает, я окажусь… мягко говоря в стратегически неважном положении.
Эдвард вздохнул.
- Ладно. Как хочешь, - и, после молчания, ведя лошадь под уздцы, добавил. - Позволь мне всё-таки всё объяснить.
Я громко фыркнула, упрямо вскидывая подбородок.
- Можешь не трудиться. Мне это неинтересно. Я тебе не нужна, и ты мне не нужен. Убирайся в свою Фрэсну, женись на этой Белоснежке, правь и.., - слова предательски кончились, - и…
- Катрин, ты должна меня выслушать, - преувеличенно спокойно сказал Эдвард. - В конце концов, я же не кричу на тебя за то, что ты решилась продать ради меня душу…
