— Что ты говоришь? А мне призраки показались вполне натуральными.
— Вовсе нет, — заверил его Магнус. — Мыслей у них было не больше, чем у зеркала.
Род нахмурился:
— Странное сравнение.
— Но точное, — заметила Гвен. — Собственных мыслей у них не было, они лишь изображали то, что для них было придумано.
— Придумано? — настороженно переспросил Род. — Но кем?
— Колдуньей, — пояснил Магнус. — Она пробудила воспоминания, впитанные камнями, и натравила их на нас.
Род вытаращил глаза. Промолчав несколько секунд, он выдавил:
— Что ты сказал?
— Бывают такие колдуньи, супруг мой, — объяснила Гвен, — которые могут коснуться, к примеру, кольца и целиком познать того человека, который его носил, — вплоть до его мыслей.
Род задумчиво уставился в пространство:
— Да-да… Пожалуй, я слышал о чем-то подобном. По-моему, это называется «психометрией».
Гвен пожала плечами:
— Как это называется, я не знаю, супруг мой. Такими словами говорит твой народ, а не мой.
— А это все равно, — вставила Корделия.
— Спасибо, надоумила, а то бы я не понял, — кисло усмехнулся Род. — Но ты-то как об этом узнал, Магнус?
Мальчик покраснел:
— Не хотелось волновать тебя, пап…
— Неужто? — Род вопросительно глянул на Гвен. Та покачала головой. — Маму тебе тоже, как я понимаю, волновать не хотелось. И это замечательно, но только теперь мы все время будем волноваться, потому что ты обнаружил новый способ применения своего таланта и проводишь опасные опыты без нашего ведома.
Магнус оправдывающимся тоном проговорил:
— Но я не хотел…
— Понимаю. Так что уж лучше я поволнуюсь, сынок. Для того я здесь и нахожусь.
Сказав это, Род задумался: а не было ли в его словах больше правды, чем он сам в них вложил?
Магнус вздохнул:
— Ну ладно… Я нашел мысли в вещах, которыми пользовались люди, пап.
Род кивнул:
— В следующий раз, когда будешь подобным образом экспериментировать, пусть с тобой рядом будет мама, хорошо? Насчет «вызывания» теперь все ясно. Насколько я понимаю, «натравливание» связано с проективной телепатией?
— Этими словами, — объяснила Гвен детям, — ваш папа называет дар волшебника или волшебницы навязывать свои мысли людям, лишенным магического таланта.
— О! — воскликнула Корделия и кивнула. — Она была такая, пап. Она могла заставить других видеть то, что она видела в своем разуме.
— Значит, мы видели не настоящих призраков, — заключил Род, — а всего лишь отражения воспоминаний, запечатленных в камнях, из которых сложены стены и пол зала… Послушай, Гвен!
