— Ну положим… И что ты с ними будешь делать?
— Не твоя забота, уж не волнуйся, пристрою, — лучезарно улыбнулась Лиля.
Филипп минут пять тупо молчал, уставившись прямо перед собой, но в конце концов «созрел»:
— Ладно, это я как-нибудь устрою.
И перехватил ликующий Лилин взгляд:
— Только не сегодня, завтра. С утра… Машки не будет, Вика отвалит по подружкам…
— Кстати, а как ты ладишь с этой козой? — снова ревниво вклинилась Лиля.
— Ты какую имеешь в виду? — усмехнулся заметно ободрившийся Филипп.
— Маленькую, конечно…
— Да так, цапаемся помаленьку, — неопределенно молвил Филипп, ни с того ни с сего вдруг увлекшийся рассматриванием собственных ногтей.
Лилек, конечно, сразу заподозрила, что он чего-то недоговаривает:
— Цапаетесь? Из-за чего?
— Да все из-за того же… Она ведь была против, чтобы я на Юлии женился.
Лилек ему почему-то не поверила, но заострять на этом внимание не стала. Пусть сначала выполнит то, что обещал.
— Значит, завтра? — уточнила она.
— Ну завтра же, говорю, завтра, — раздраженно подтвердил Филипп.
— Когда и где? — не уступала Лилек.
— Сиди дома и никуда не уходи, я сам приеду и все привезу, а сейчас выметайся, — Филипп уже вцепился в баранку.
Лилек приоткрыла заднюю дверцу, изящно выставила наружу стройную ножку и как бы замешкалась:
— Только учти, Филиппок, если ты рассчитываешь меня кинуть, то намотай себе на ус: я жду до шести вечера, не появишься — пеняй на себя. Я уже запаслась телефончиком Измайлова.
— Сказал, значит, привезу, — неожиданно рявкнул смиренный до поры Филиппок. Нервишки, видать, разгулялись.
— Тогда я жду, — беззаботно чирикнула Лилек и выпорхнула из машины.
* * *
— Где ты был? — Виктория смотрела на него с подозрением. Неужели что-нибудь видела, или эта уродина Машка ей насвистеть успела?
— А что случилось? — ответил вопросом на вопрос Филипп.
— Кое-что… — И снова сверлящий взгляд.
Эта ее многозначительная манера недоговаривать, делать длинные паузы и молчать сводила его с ума. Несмотря на то что Вике было всего лишь семнадцать, а Филиппу двадцать пять, противостоять он ей не мог. Как будто плавился, вот, даже руки затряслись.
— Кое-что?.. Это… Ты про что?
— Про то, что я не нахожу одну вещь. Вернее, уже две. Сначала не находила одну, а теперь и вторую. — Вика по-прежнему изъяснялась загадками.
— Какую вещь? — захлопал длинными, прямо-таки девичьими ресницами Филипп.
Вика села на диван, закинула ногу на ноту и широко, по-хозяйски раскинула руки на диванной спинке. Филипп в очередной раз инстинктивно отметил про себя, что как женщина она его занимает мало, вернее, даже совсем не занимает, и все-таки какую-то власть имеет. Наглые, уверенные в себе женщины всегда вызывали в нем что-то вроде паралича. В глубине души он осознавал, что поддаться им — беда, но ничего не мог с собой поделать. Лилька тоже властная, но Вика, Вика страшней и сильней. Потому что Лильку вело по жизни неистребимое желание взобраться на гребень волны, туда, где красивые машины, норковые шубы и праздное ничегонеделание, а Вику… Собственно, и ее то же самое, но и кое-что еще. Еще и азарт игрока, способного за ночь сначала спустить все состояние, а потом хладнокровно отыграться.
