– По моим подсчетам, – сказал Боб Соррелл, – за десять лет аренды человек выплачивает владельцу изначальную себестоимость квартиры. А после этого владелец получает чистый барыш. Если собираетесь снимать, придирайтесь ко всему подряд – к покраске, водопроводу, толщине стен, количеству электропроводов ввода…
– Чего-чего? – спросила Салли.
– Ну, надо иметь трехпроводной ввод. Двухпроводного мало. Два провода – значит перегрузка, опасность возгорания. Квартиросъемщик будет реветь белугой. Отстаивай свои права, а то ни хрена не добьешься. В этом мире надо гнуть свою линию, старина: кому, как не тебе, ее гнуть?
Салли послушно кивнула.
– Ну и, конечно система охлаждения – никакого центрального трубопровода и сернистого газа. Слишком опасно – где-нибудь в стенке прорвет трубу, и затопит все здание, – Боб постучал по стене. – В наши дни инспектора не пропустили бы этот дешевый оргалит. Они сейчас вовсю гайки закручивают. Когда мы строили ту большую двенадцатиэтажку в Ист-Окленде, эти сволочи прошерстили каждый дюйм. Заставили нас вырвать всю проводку до последнего фута. Пришлось проложить ее заново от начала и до конца, а не просто от электрощита до квартир. Эту халупу можно было сдать разве что глухой ночью в густом тумане.
– Сколько вы платите за аренду? – спросила Салли.
Эллен слегка шелохнулась.
– Пятьдесят два пятьдесят.
Тут уж Боб Соррелл не удержался:
– Сколько единиц жилплощади в этом доме? Восемнадцать? Двадцать? Если посчитать, получается валовой доход не меньше девятисот в месяц. Это, конечно, если все сдаются. В этом главный риск для доходного имущества: если пять единиц в здании таких размеров простаивают, ты теряешь прибыль. Эти парни пытаются срезать путь: поднимают арендную плату, наваривают еще пару баксов на каждом квартиросъемщике, а потом остаются у разбитого корыта, потому что полдюжины единиц пустуют. А они еще удивляются, почему к концу года уходят в минус.
– Расскажи им про то место в Сан-Хосе, – попросила Салли. – Про то правительственное жилищное строительство, в которое мы влезли.
Лицо Боба мрачно оживилось.
– Ну, правительство арендовало землю у частных инвесторов. На десятилетний срок – под строительство низкозатратного жилья для тружеников тыла. Сейчас сроки аренды истекли, и инвесторы хотят получить собственность обратно, чтобы построить что-нибудь солидное. Они там белугой ревели.
– Эти блоки военного времени сделаны из обычного картона, – разоткровенничалась Салли. – Мы обошли все кругом, и там стены потрескались… Их ногой повалить можно.
