— Я принесла вам программу семинара, — сказала Лейла, садясь напротив своего начальника.
Они одновременно склонились над брошюркой, которую развернули между дымящимися чашками. На титульном листе с профилем Колетт крупными буквами было напечатано:
СЕМИНАР «ЗАРОЖДЕНИЕ КЛОДИНЫ»
13—18 июня
Во вступительном слове профессор Марго Лонваль, известная в международных кругах специалист, должна была рассказать о проблемах генезиса. После этого шел перечень выступающих с сообщениями, названия которых немало повеселили комиссара и инспектора.
Первая часть программы — помимо извещения о прибытии нежданного участника — была посвящена научному исследованию всех «Клодин» и включала в себя:
1. «Воротник и пристегивающийся воротничок: клодинизация быта». Флоран де ла Сап, президент Фонда «От кутюр» и «Шерстяной чулок».
2. «Влияние кошачьих повадок на способность восприятия нюансов в творчестве Колетт». Анни Пулиш, профессор университета «Плато Миллеваш».
3. «Костыли и струпья: рассуждения об инвалидности в раннем творчестве». Шарль Бутильон, декан университета Пятилетия.
4. «Кло/Дина: гастро-текстуальное содержание». Рено Битлер, сотрудник отдела перманентных изысканий Института по изучению Нео-Фрей-до-пост-ла-каньенских концепций.
Третий день посвящен прогулке по колеттовским тропинкам, а также просмотру спектакля по книге «Ребенок и колдовские чары», поставленного Алисой Бонне.
Далее излагалась вторая часть семинара:
5. «Неудобство супружеской жизни: кончина одного из супругов». Беранжер Лестранж, доктор наук факультета оккультизма и магнетизма.
6. «Четыре сестры Тутун и их кошка». Алина Дюкрок, психоветеринар в Центре предупреждения болезней, передающихся животными.
7. «От перванша к банану: истоки гермафродитизма Колетт». А. Фродитос из Гимназии прикладной бисексотерапии.
8. «Мать и дочь: железная рука». (Докладчик будет объявлен позже.)
И наконец — заключительное заседание:
«Зачатие/Рождение: Клодина in utero[2]». Антуан Девриль, лектор университета, Париж XXXV-бис.
Жан-Пьер Фушеру силился сохранить серьезность. Здравомыслящая Лейла Джемани не могла удержаться от хохота.
— Ладно, вернемся к нашим баранам, — сказал он ей. — Страшно боюсь опрашивать этих специалистов!
— Может быть, начнем с местных жителей? — предложила она.
— Хорошая идея. После завтрака поговорим с нашими хозяйками.
Они прошли в кухню, облицованную голубой и белой керамической плиткой, где обе сестры были заняты варкой варенья. Розоватая пена покрывала края большого медного чана, в котором кипела, пузырилась и благоухала душистая земляничная масса.
