— Кто она? — заинтересовался Ягайло.
— Королева Польши, Ядвига.
— А тебе известно, боярин, что из-за ее руки в Польше паны не первый месяц рубятся на саблях и мечах.
— И пусть бьются, на то они и поляки. Это такой народ: хлебом не корми их, дай между собой подраться. А когда много претендентов на краковский трон, в короли приглашают чужеземца, дабы никому не было обидно. Последним у них был Людовик венгерский — отец Ядвиги. Так что, у тебя есть шансы на успех.
— Пожалуй ты прав, Монивид, пора мне жениться, — согласился Ягайло. — Вот только на ком?
— Это ты хорошенько обдумай, — сказал боярин. — Но мой совет: немедленно посылай сватов к Дмитрию Донскому. Женишься, не женишься — не столь важно, а замыслы Андрея Полоцкого спутаешь…
Вдруг в дверь боязливо постучали, и на пороге появился слуга Ягайлы Богдан.
— Ну что еще? — недовольно спросил Ягайло.
— Приехал Скиргайло, — сообщил слуга.
— Зови немедленно!
Покрытый пылью наряд Скиргайлы говорил о том, что покоритель Трок так спешил, что не успел переодеться.
— Чем порадуешь, брат?
— Троки наши, великий князь.
— Где Витовт? — угрюмо спросил Ягайло.
— Ему удалось уйти.
— Лучше бы ты города не взял, а привел на цепи Витовта, — со злостью вымолвил Ягайло. — Как же ты с таким огромным войском умудрился его упустить? Это ж надо иметь какие-то особенные способности.
— Да воины наши — сущие бараны — бросились штурмовать южную стену, а в это время Витовт вышел через Северные ворота, — оправдывался Скиргайло. — Пока наши опомнились, враги успели пробиться к лесу.
— И что же, его не преследовали?
— Видишь ли, великий князь, Витовт вырвался на узкую лесную дорогу, можно даже сказать, тропу. Сбоку на эту дорогу конным не выедешь — кустарник кругом да дремучий лес, а на дороге остались прикрывать отход человек двадцать здоровенных жемайтийцев во главе с одетым в железо немцем. Пока с ним расправились, Витовта и след простыл.
— О каком немце ты говоришь, ведь крестоносцы раньше ушли в Пруссию.
— Крестоносцы ушли, но один остался. Это давний друг Кейстута — остерродский комтур Куно фон Либштейн.
— И его вы тоже упустили?
— Нет, он мертв. Дрался комтур как раненый волк. Десятка полтора наших уложил, пока, наконец, его достала литовская сулица.
— Туда ему и дорога, — зловеще улыбнулся Ягайло. — Теперь меня интересует только одно: куда направился Витовт?
— Опять под крылышко великого магистра. Куда ему больше деваться? — вступил в разговор Монивид.
— Хорошо бы поссорить Витовта с Конрадом Цольнером, — подумал вслух Ягайло.
