, — сказал Алимов, вклиниваясь в беседу помощников.
— «Исключительные обстоятельства» — это… беременность, что ли? — вполголоса уточнил Роман.
— Чаще всего беременность, — подтвердил Алимов. — Но не только. Совместное проживание с несовершеннолетней тоже считалось исключительным случаем. За это и посадить могли.
— А тут должность в МИДе. — Роман осуждающе поджал губы. — Поражаюсь, как его не уволили?
— Поэтому и женился, — сказала Леночка. — Негодяй. Развратник. Ему ребенка доверили, а он…
— Почему? — невпопад спросил Алимов.
Помощники переглянулись.
— Не поняли, патрон, — осторожно сказал Роман.
Алимов сделал предостерегающий жест и закрыл лицо ладонями. Мысли бились в черепной коробке быстрые, торопливые, испуганные, как летучие мыши на чердаке.
— Значит, так, — начал он через минуту. — Опекунство оформили через месяц после аварии. Незнакомого ребенка с такой скоростью в дом не возьмут. Мужчины работали вместе и, скорее всего, дружили. Логично?
Он обвел взглядом лица помощников. Оба одновременно кивнули.
— Дружба — это ответственность. Как-то не верится, что можно причинить вред ребенку твоих друзей, да еще в таких трагических обстоятельствах. Все-таки не гопник какой-нибудь, уважаемый член общества, чиновник на высокой должности, дипломат… — Роман открыл рот, собираясь возразить, но Леночка сердито толкнула его ногой. — Хорошо, допустим, что за десять лет воспоминания о дружбе выветрились, — поторопился уточнить Алимов. — Предположим, что девочка перестала быть чьей-то дочерью и стала для Туманова просто девушкой. Привлекательной. Очень привлекательной. Такой, перед которой трудно устоять. И он не устоял. Что нужно его бывшей жене от Извольской двадцать пять лет спустя? Почему она кружит рядом? Ведь если ее муж соблазнил невинную девушку, то часть вины лежит и на ней! Недосмотрела, недоглядела, не защитила… в общем, не та ситуация, при которой мстят невинной жертве!
— Вы думаете… — медленно начала Леночка.
— Я допускаю! — перебил Алимов.
— Вы допускаете, что жертва была не такой уж невинной, — договорил Роман. — Что это она соблазнила своего опекуна… — Он замер, озадаченно моргая, а потом взорвался: — Но тогда она просто чудовище!
— Понятно, почему она хочет ее убить, — сказала Леночка. — Я бы тоже убила.
— Почему убить? — не понял Роман. — А-а-а, постой! Марат достает из сумки Извольской ключики, отжимает на мастику и передает Тумановой. Не за спасибо, разумеется. Бабуля тайком пробирается в квартиру и подсыпает в термос… — Он снова озадаченно заморгал. — Бред какой-то! Не могла она отравить тот проклятый чай! Не сунется же нормальный человек в чужой дом поздним вечером на глазах у двух свидетелей!
