— Скажи тем, кто послал тебя… я предам их снова!
Глаза всех, кто находился в комнате, за исключением Красикова, обратились к юноше. Но тот уже исчез, спрыгнув с подоконника.
Под весом тела мальчика проволока натянулась, вздернув патриарха с такой силой, что он буквально взмыл с колен, словно марионетка, которую потянули за веревочку, а потом рухнул навзничь, скользнул по полу и головой разбил маленькое окно. Тело его застряло в оконной раме. Лев прыгнул вперед, хватаясь за проволоку, обмотанную вокруг шеи патриарха, в надежде ослабить натяжение. Но стальная нить глубоко впилась в кожу, перерезав мышцы. Лев ничего не мог сделать.
Выглянув в окно, он увидел мальчишку уже внизу, на улице. Не говоря ни слова, Лев с Тимуром выбежали из комнаты, оставив позади растерянных и беспомощных охранников, промчались по главному залу сквозь толпу детей и бросились вниз. Юноша был ловок и проворен, но еще молод, так что убежать от них ему вряд ли удастся.
Когда они оказались на улице, мальчишки уже нигде не было видно. В обе стороны тянулась прямая дорога, без переулков и поворотов, и покрыть это расстояние за то короткое время, которое им понадобилось для того, чтобы сбежать вниз, парень просто не мог. Лев поспешил к окну, откуда все еще свисала проволока. Обнаружив в снегу следы подростка, он пошел по ним и вскоре наткнулся на люк. Снег с него был сметен. Тимур поднял крышку, и под ней обнаружилась стальная лестница, исчезающая в глубине канализационного коллектора. Мальчишка уже почти добрался до самого дна, ловко перебирая по стальным прутьям обмотанными тряпками руками. Завидев над собой свет, он поднял голову, открывая лицо. Глядя на Льва, он разжал руки, пролетел последний отрезок пути и растворился в темноте.
Лев повернулся к Тимуру:
— Принеси фонарики из машины.
Не дожидаясь возвращения напарника, Лев начал спускаться по лестнице. Поперечины были холодными, как лед, и без перчаток его руки прилипали к металлу. Каждый раз, хватаясь за новую перекладину, он оставлял на прежней клочья кожи. Его перчатки остались в машине, но он не желал прерывать погоню. Система канализации представляла собой лабиринт туннелей, и мальчишка мог скрыться в любом из них: один незамеченный вовремя поворот — и все, его уже не догнать. Стиснув зубы, чтобы не закричать от жгучей боли, он продолжал перехватывать перекладины окровавленными ладонями. Глаза у него слезились, когда он посмотрел вниз, оценивая оставшееся расстояние. Прыгать было еще слишком высоко. Придется спуститься еще на несколько ступенек, прикасаясь к промерзшей стали ободранными до мяса ладонями. Наконец, выпустив из рук очередную перекладину, он с криком полетел в темноту.
