Тут можно проход в навь открыть. У меня же к сему ключ есть.
Для всех же сей путь закрыт, иначе бы бед не счесть.
До тебя восемь дев входили, пять воротились ни с чем.
Три же остались в нави, навечно попали к ней в плен.
Коли сомненья в душе, коли боишься чего.
И коли тень есть в тебе, навь поглотит того.
Ты будешь бродить в тумане, серой густой пелене,
Разум будет в дурмане, забудешься ты в вечном сне.
Тебе же предстал Ларец, пред образом светлым явился,
Дар Лады – богини любви, чистой душе отворился.
В стольном же Киеве-граде в лавру храбрец прокрался,
Звенислав, защитник Руси, в гнезде врагов оказался.
Путь же его направляли – тёмные огоньки,
Тянулись они друг к другу и мрачно сверкали в ночи.
И еде слышно гудели, а коли их положить,
Вертелись, качаясь туда, где третий огонь мог быть.
Возле кельи стояли фигуры, козни свои затевали.
Магистры ордена магов, приказы им отдавали.
Один из монахов молвил: «Мейвин, каков приказ?
Что делать теперь мы будем? Почти что раскрыли здесь нас».
– Я в зеркало всё передал, в почёте мы будем теперь.
Близок уже финал. Удача откроет нам дверь.
«Тенник» же силу набрал, завтра к Князю его отнесём.
Тот в меч свой его оправит… Уж после к своим уйдём.
А здесь заваруха будет, Князь соберёт войска,
Власть же «наш» княже ох любит, рука же его так крепка.
Киев уже гудит, люди исполнились злобой,
Поднимутся на своих, за верой пойдут за новой.
Веру новую пусть насаждают, уже князь на князя идёт.
Но никто никогда не узнает, кто к власти в итоге придёт.
Христианство – удобная штука, лишь надобно стать во главе.
Быть пастухами при стаде, короною на голове…
Выпрыгнул Звенислав, зыбким от скорости став,
Врагов сёк мечом-кладенцом… но Мейвина всё ж не достал.
Мейвин был сильным магом, расплылся, заклятья слал,
Радройя был у него, и с ним могучим маг стал.
«Тенник» – навий Радройя, оправлен был в амулет.
Зачарован Магистром Круга, и пламень стал хладным, как снег.
Обдало Звенислава болью, но его оберег уберёг,
Что Ясна сплела ему на перекрестье дорог.
Мечом Звенислав ударял, словно по месту пустому,
Словно по призраку, нави, злобному и непростому.
Мейвин бросал же ножи, струился и всё колдовал.
И мертвенный хладный пламень на храбра маг направлял.
Не сумел Звенислав отклониться, хладный пламень прошёл
по груди,
Тело затормозилось, в глазах зарябили круги.
А Мейвин же, ухмыляясь, без опаски к нему подходил:
