Но как-то быстро все проговорив, он понял, что у него неожиданно осталось три лишние минуты свободного времени. Время это надо было срочно занять. Все инструкции выгорели в голове, и запасные фразы на эту ситуацию он забыл. Паркер в биллионный раз нервно потрогал кончик малинового носа. Народ взволнованно зашумел. До Ричарда дошло: от него ждут совсем не слов – от него ждут смешного. Ведь он – паяц, и слово его – смех. Он должен всю эту стеариновую публику расплавить смехом. Ведь без этого не сесть на корабль. Не сесть. Не сесть. Не сесть.
Паркер вновь улыбнулся резиновым ртом от пятки до затылка и… бешено завращал из стороны в сторону глазами. Под очевращение он начал нелепо пританцовывать, держа скрещенные руки на паху.
– Вот, хотел бы на дорожку… – плаксиво прогнусавил он в микрофон.
«Слабо, – отчаянно буркнул Паркер, под осторожный хохоток толпы и внимательные камеры. – Может, так…».
Паркер принялся снимать широченные штаны, которые вместо пояса имели жесткий круглый обруч и поддерживались на подтяжках. Под его измученную гримасу народ увидел трусы в грустный полинявший горошек. Но не успел Паркер дотянуться до трусов, как его штаны со звонким хлопком поднялись вверх по самые плечи. Паркер со страдальческой гримаской повторил этот прием раз шесть. Лицо его выражало то панику, то недоумение. Народу понравилось, кто-то даже довольно заулюлюкал. Но без общего накала. Без искры.
«Опять не цепляет! Здесь нужен только истерический смех. Мой старт не должны забыть. Сейчас они его получат!».
Ричард, гротескно балансируя на краю трапа, ловко запустил руку в бездну штанов. Его мелованное лицо посетило изумление. Из гульфика он стал вытягивать разноцветные связанные платки. Волна смеха тут же окатила клоуна от рыжего парика до тапочек с засаленными помпонами.
– Вот он – момент! – забормотал он под рев окружающих. Даже аплодировали организаторы лотереи. – А теперь нужно дернуть сильнее последний платок. Нужно открыть потаенный клапан и достать из штанов на…
– Да, завтра все будет именно так, – лежа в постели, пускал слова в потолок Паркер, медленно, с растяжкой. – Все будет так и ни как иначе. И погода, и публика, и эта затасканная шлюха-реприза, которая кормит его уже последние лет пятнадцать. Немного размечтался, конечно, ну и ладушки. После полета в космос я заработаю неплохо на рекламе, обновлю реквизит. Да нет, к черту реквизит, – машину куплю… и еще одну, для стрижки волос в носу. Коронки вот нужно поменять, к андрологу неплохо бы зайти на чай… Список заветных желаний неожиданно иссяк, что испортило Ричарду настроение.
