Сказал так Дух и повелел Мыши выдать подлинных сообщников.
Называет Мышь Ласточку и Лягушку.
— Я жалкая, ничтожная зверюшка, попав в кладовую, нежданно-негаданно разбогатела. Сбылись мои мечты, стала владеть я огромными запасами риса и зажила припеваючи, не завидуя даже Тигру. Одно не давало мне покоя: как быть, если преступление раскроется? Ломаю над этим голову, а тут на южной стороне, под стрехой крыши, появляются две Ласточки и приветливо щебечут, обращаясь ко мне: «Чичжи ви чичжи, пучжи ви пучжи, си чжия», что означает: «Я знаю: что знаю — то знаю, чего не знаю — того не знаю». И так они повторили сто, тысячу раз. Я, конечно, поняла, что, когда преступление будет раскрыто и судья учинит мне допрос, я должна отвечать только: «пучжи, пучжи», то есть «не знаю, не знаю».
Передохнув, Мышь продолжала:
— И вот, когда мне на старости лет повезло — привалило богатство, Лягушки, что живут в пруду, поблизости от кладовой, стали мне завидовать. Выпятив животы и раздув щеки, они упорно надоедали мне; голосами трескучими, будто крестьянский барабан, без конца твердили они: «Тоганнак, ечжун аннак суннак», что означает: «Ты радуешься одна, не лучше ли радоваться вместе?» Лягушки давали этим понять, что я должна поделиться с ними богатством. Они изрядно докучали мне своим кваканьем, но ни одна не донесла на меня в суд, за что я, скажу по совести, весьма им благодарна. Как видите, ваша милость, в конечном счете Лягушки-то мне и помогли!
Выслушав признания Мыши, Хранитель кладовой призвал Ласточку и Лягушку и учинил им строгий допрос.
Вскидывая голову и оправляя черные перышки, Ласточка взволнованно прощебетала:
— С давних пор мы, Ласточки, обитаем к югу от Янцзы. Весной супружеские пары улетают в северные края, а осенью возвращаются с детишками на родину. Мы приносим в клювах красную глину и строим себе гнезда под стрехами крыш. Когда дует ветерок, мы летаем по улицам столицы, предвещая перемену погоды. Охотно резвимся мы вокруг цветов, порхаем среди ивовых ветвей. Речь мы заимствуем у поэтов, буквы учим по сочинениям ученых. Мы служим Людям, доставляя их письма в далекие края. Сердца наши вечно тоскуют о героях минувших дней. Всегда говорим мы только правду, зачем же Мышь называет нас обманщицами?
Раздувая грудь наподобие кузнечных мехов, заговорила разгневанная Лягушка:
— Мы, Лягушки, существа незаметные, живем, не вылезая из колодца[74]. Когда в пору желтых слив моросит мелкий дождик или серебристая луна освещает наш заросший зеленой травой водоем, мы не можем удержаться, чтобы не пропеть «нак-нак» — «радость-радость». Выражать свои чувства иначе мы не умеем. В старину глупец гадал: для кого мы поем?
