— Свел на свою голову двух философов. Боюсь оказаться третьим лишним, — сказал со смехом Токунага. — Я подсмотрел хорошую лодку, вот там. Пойдемте...
Китаец-хозяин моторки издали заметил господ-японцев. Он выбежал навстречу и, не переставая кланяться, предложил свои услуги. Из носового ящика достал чистые коврики и застелил сиденья. Не меньше часа они катались по Сунгари. Для громоздкого корпуса мотор был слабоват, он оглушительно и надрывно ревел, а лодка не набирала большой скорости. Впрочем ни Таров, ни его спутники тогда не замечали этого, восторгаясь еще не кончившимся весенним половодьем и красотою берегов.
Потом лодка причалила к песчаной косе, и они высадились. Метрах в двухстах от берега поднимались раскидистые кусты черемухи. Легкий ветер доносил их терпкий запах до самой реки. Дальше, немного правее, высились ажурные кроны маньчжурского орешника. На ветках покачивались буровато-зеленые серьги соцветий. Тут и там попадались гладкие валуны, валялись коряги, выброшенные рекой.
Японцы подолгу стояли возле каждого куста, камня и коряги. Они обменивались одними восклицаниями, которые филолог определил бы как «междометия, выражающие чувства радости и восхищения».
Китаец-перевозчик ожидал их. Он хлопотал возле лодки, отчищая пятнышки на ее белоснежном корпусе, которые, должно быть, мог заметить только хозяин. При виде пассажиров китаец раскатал засученные штанины и стал суетливо собирать тряпки и разложенные на них инструменты.
За все время, пока были в лесу, Тарову так и не удалось поговорить с Асадой. Между тем поездка была удобным случаем для того, чтобы завязать знакомство с ним, и Ермак Дионисович не хотел упускать этой возможности.
Но японцы долго находились под впечатлением путешествия. И в городе они еще продолжали любоваться природой: белоцветными акациями, могучими вязами, каштанами, на которых природа щедрой рукой расставила роскошные свечи.
Остановились возле отеля «Модерн». Таров предложил зайти в ресторан. Токунага согласился, а Асада возразил. Он пригласил их к себе домой на чашку чая.
— О, домашний час — это превосходно! — воскликнул капитан. — Но нам не хотелось бы причинять беспокойство тебе, Асада-кун, и твоей несравненной супруге Фусако. Верно я говорю, Таров-кун?
— Да, конечно, — подтвердил Таров, хотя ему очень хотелось побывать v Асады. Этот визит, несомненно, закрепил бы их знакомство.
— Никакого беспокойства. Мы будем рады дорогим гостям. Вы сделаете нам большое одолжение...
