Вдруг ее лицо стало злым. Хани покраснела от гнева. Она резко повернулась, блеснув своей серебряной юбкой, и побежала к лестнице, бесцеремонно расталкивая гостей на своем пути.
Тяжело дыша, Бека смотрела, как она бежит вверх по лестнице. Хани обернулась, черты ее лица были искажены гневом, руки крепко сжаты в кулаки.
В комнате послышался гул голосов, нервный смех, вопросы.
— Из‑за чего это произошло? — спросила какая‑то девушка.
— Я слышала, что у нее нервный срыв, — сказал кто‑то громким шепотом.
— Почему они одинаково одеты? — долетел до слуха Беки следующий вопрос. Ответа она не расслышала, но за ним последовал взрыв смеха.
«Шутки в мой адрес! — в отчаянии подумала Бека, чувствуя, как у нее начинают пылать щеки. — Хани превратила меня в посмешище. Все говорят обо мне. Все смеются надо мной!»
— А кто была та, другая девушка? — спросил кто‑то.
— Ведьма! — услышала она ответ.
Бека поискала глазами Триш. Ей захотелось извиниться за испорченный вечер. Но Триш нигде не было видно.
Снова заиграла музыка, какая‑то песня из рождественского рэпа. Ребята начали танцевать. Бека продвигалась вперед, намереваясь выйти из комнаты.
Она искала в толпе Билла.
«Куда он ушел? — недоумевала Бека. — Неужели он не слышал эту безобразную ссору с Хани? Или он не выходил из маленькой комнаты?»
Бека наткнулась глазами на Триш. Девушка стояла наверху лестницы.
«Что это она держит в руках?»
Приглядевшись, она увидела, что в руках Триш несла большой рождественский пирог в форме полена на серебряном подносе.
Бека видела, как Триш сделала первый шаг вниз.
Затем она заметила наверху Хани. Прямо за спиной Триш.
Триш сделала второй шаг.
А затем огромный пирог взлетел с подноса в воздух.
Бека не сразу поняла, что Триш падает, летит по ступенькам лестницы вниз головой.
Триш пронзительно закричала. Ужасный крик сопровождал ее падение.
Первым к подножию лестницы упал поднос, громко звякнув о деревянный пол.
А затем с отвратительным хрустом приземлилась Триш.
Жуткая, звенящая тишина.
Все замерли на месте, словно на фотографии. Фотографии застывшего ужаса.
Только огонь тихонько потрескивал в камине.
Кто‑то пронзительно закричал, и комната снова ожила.
Бека одной из первых подбежала к подруге.
Триш упала вниз лицом, придавив рождественский пирог своим телом. Весь пол вокруг был испачкан кремовой начинкой и шоколадной пудрой.
Триш не двигалась. Ее глаза были закрыты. Ее голова была повернута под неестественным углом.
Бека закрыла лицо руками, стараясь удержать крик ужаса.
